Иван Степанович Конев, командующий русскими войсками
в Пражской наступательной операции
Противостояла войскам Конева группа армий «Центр» – неоднократно битая, но всё ещё грозная боевая сила. Её командующий – Фердинанд Шёрнер – имел приказ от гросс-адмирала Дёница «превратить Прагу во второй Берлин» – занять оборону в городе и в его окрестностях и держать её намертво, любой ценой препятствуя советским войскам занять Прагу. Расчёт делался на то же самое, что и при обороне Берлина: продержаться до распада Антигитлеровской коалиции, дождаться сепаратного мира с американцами. Приказ явно авантюристический, однако такие люди, как Фердинанд «Мясник» Шёрнер именно для таких приказов и были созданы. Сослуживцы неоднократно отмечали его жестокость, готовность отдавать бессмысленные приказы об обороне заведомо обречённых позиций и карать смертью любое неповиновение себе. Шёрнер был настоящим цепным псом – отличная кандидатура для того, чтобы нанести Коневу максимально тяжёлые потери. Потери же самих немцев в этих боях новое руководство «третьего рейха» уже не интересовали – герр гросс-адмирал думал только о спасении собственной драгоценной шкуры.
Итак, Конев от Берлина развернул войска на юг и наступал на Прагу. С востока на Прагу двигались немецкие войска Фердинанда Шёрнера. А в самой Праге в это время бушевало антифашистское восстание – восстание, в котором не было никакого практического смысла: крах "Третьего рейха" был предопределён падением Берлина, оставалось просто подождать несколько дней, чтобы город освободили войска Антигитлеровской коалиции. Однако местные антикоммунисты понадеялись освободить свой город своими силами, до подхода Красной Армии. Они готовы были даже легализовать под видом национального правительства независимой Чехословакии местную коллаборационистскую администрацию, которая увидела в этом неплохую возможность избежать наказания – и распорядилась повсеместно вывешивать национальные флаги и громить немецкие вывески.
Пражское антифашистское восстание началось 5 мая 1945 года
Немецкий комендант Праги Рудольф Туссен ответил на это репрессиями. Войска Туссена начали массово захватывать в заложники мирных жителей, в основном – женщин и детей, которых пускали впереди себя в качестве живого щита. Немцы врывались в жилые дома под предлогом «поиска мятежников», но эти поиски с завидным постоянством заканчивались тем, что всех жителей скопом выгоняли во двор и немедленно расстреливали. Среди расстрелянных опять-таки преобладали женщины и дети – ведь мужчины были на баррикадах. В общем, Туссен попытался повторить прошлогодний опыт фон дем Баха с Варшавой. Сил у него было, правда, - кот наплакал, всего 8 - 9 тысяч бойцов. Но это были действительно бойцы, хорошо обученные и вооружённые. Пражских повстанцев было много больше – но у них не было оружия. К тому же на Прагу, как мы помним, двигались части немецкой группы армий "Центр", Подход войск Шёрнера моментально давал немцам даже формальный численный перевес: общая численность его группы армий составляла 900 тысяч человек при 9,7 тысячах орудий, 1,9 тысячах танков и тысяче самолётов. Но Туссену до подхода Шёрнера надо было продержаться.
Это, как ни парадоксально, придало стратегическую значимость бросившей фронт "русской освободительной армии" Власова. Предатели, согласившиеся надеть форму врага, думали только о спасении собственной шкуры. Погибать за Родину у них желания не было - но тем меньше у них было желания гибнуть за чуждые им интересы "третьего рейха". Всё, чего хотели «герои РОА» – это уйти в американскую зону оккупации и сдаться американцам, в надежде, что те не выдадут их в СССР. Но Туссен решил, что 20 с лишним тысяч штыков 1-й дивизии РОА, случайно оказавшейся в окрестностях Праги, – неплохой аргумент перед лицом восставших пражан. И потому предъявил комдиву Буняченко ультиматум: либо он присоединяет свои войска к немецкому гарнизону Праги, либо обещает силой препятствовать как попыткам власовцев прорваться сквозь Прагу, так и их попыткам обойти город.
Это, как ни парадоксально, придало стратегическую значимость бросившей фронт "русской освободительной армии" Власова. Предатели, согласившиеся надеть форму врага, думали только о спасении собственной шкуры. Погибать за Родину у них желания не было - но тем меньше у них было желания гибнуть за чуждые им интересы "третьего рейха". Всё, чего хотели «герои РОА» – это уйти в американскую зону оккупации и сдаться американцам, в надежде, что те не выдадут их в СССР. Но Туссен решил, что 20 с лишним тысяч штыков 1-й дивизии РОА, случайно оказавшейся в окрестностях Праги, – неплохой аргумент перед лицом восставших пражан. И потому предъявил комдиву Буняченко ультиматум: либо он присоединяет свои войска к немецкому гарнизону Праги, либо обещает силой препятствовать как попыткам власовцев прорваться сквозь Прагу, так и их попыткам обойти город.
Пражские повстанцы в трофейных немецких касках
и с трофейными немецкими пулемётами
Власовцы в Праге
Проявили интерес к власовцам и в восставшей Праге. Там очень хорошо просекли психологию этих предателей (не потому ли, что сами были такими же?). И вступили в переговоры с власовским командованием, предложив РОА перейти на сторону восстания. Власов категорически отказался – ввязавшись в бои вокруг Праги, он отнял бы у себя ценные дни, которые позволили бы ему отойти в Австрию и соединиться с американцами. Но Буняченко, загнанный в угол ультиматумом Туссена, рассудил иначе – и подписал соглашение с пражскими повстанцами о «совместной борьбе против немцев и большевиков». 1-я дивизия РОА вошла в Прагу и заняла место на баррикадах рядом с повстанцами. Историк Александр Самсонов (кстати, прокоммунистической направленности) довольно высоко оценил роль РОА в событиях 6 мая. Он пишет о том, что выступление власовцев на стороне повстанцев оказалось как нельзя кстати: немцы, успевшие установить свой контроль над городом, подверглись неожиданной атаке, благодаря которой их группировка, и без того немногочисленная, оказалась рассечена надвое. Казалось, что удача сопутствует повстанцам.
К слову, сами повстанцы именно в этот день, 6 мая, в открытом радиоэфире распространили довольно-таки паническое воззвание: «Говорит Прага! Прага говорит! Красная Армия, слушайте нашу передачу! Германские войска в большом количестве танков и самолетов нападают на Прагу! Посылаем пламенный призыв доблестной Красной Армии! Нам нужна ваша помощь! Нам нужна поддержка вашей авиации против германских войск, продвигающихся по направлению к Праге! Прага не сдается оружию! Прага не сдастся!» И хотя обращались они к Красной Армии, истинный адресат этого воззвания читался между строк: до ближайших позиций советских войск от Праги было 200 км. А до ближайших позиций англо-американцев – всего 80 км. Повстанцы-антикоммунисты тайком рассчитывали, что американцы не оставят их один на один с Красной Армией и займут Прагу своими силами. Если бы это произошло, то и заветная мечта власовцев бы исполнилась, вероятно, именно поэтому они и проявили столько энергии в боях с недавними хозяевами.
Пражские повстанцы в трофейных немецких касках
с чешскими опознавательными знаками
Однако на следующий день ситуация изменилась кардинально. Американцы не пришли, так как по духу и букве Ялтинских соглашения Чехословакия признавалась зоной советских интересов, а ссориться с СССР союзники не желали – им ещё нужна была Красная Армия для борьбы на Тихоокеанском ТВД. Чехи, которые без власовцев, скорее всего, к утру 7 мая болтались бы на фонарях, отказались сообщить командованию Красной Армии о том, что дивизия Буняченко ведёт бои с гитлеровцами и готова эти бои продолжать. А Рудольф Туссен оказался не идиотом и не тупым фанатиком: поняв, что единственная цель Буняченко и его присных – спасти свои шкуры и что лучше вовсе не иметь власовцев в Праге, чем иметь их против себя, объявил собственный ультиматум недоразумением и предоставил Буняченко с его дивизией следовать своей дорогой. После чего власовцы незамедлительно покинули Прагу, несмотря на слёзные мольбы рядовых пражан остаться и защитить их. Вопреки утверждениям К. Александрова, судьба братьев-славян Буняченко вообще не волновала. Заметим: власовцы покидают Прагу, пока она ещё находится под контролем немецко-фашистских войск. Покидают после того, как эти самые немецко-фашистские войска позволили им покинуть Прагу. То есть, на момент ухода власовцев из Праги 7 мая 1945 года немцы остаются хозяевами положения в городе. Власовцы имели все шансы освободить Прагу (учитывая их численное превосходство) – но сознательно от этой возможности уклонились. После этого считать их «подлинными освободителями города» можно только в сумасшедшем доме.
Продолжение следует
Journal information