"Я прибыл в Ростов вечером. Главнокомандующий мог меня принять в Таганроге лишь на следующий день утром и я решил, воспользовавшись свободным вечером, проехать в театр. Приняв и отпустив встречавших меня должностных лиц, я вдвоем, с приехавшим со мной графом Гендриковым, отправился пешком в город. Не желая привлекать на себя внимание, я взял ложу во втором ярусе и, поместившись в глубине ее, стал слушать пение. Шли "Птички певчие". Исполнители и постановка были весьма посредственны, однако я, давно не быв в театре, рад был послушать музыку. В антракте я разглядывал толпу, наполнявшую зал. Нарядные туалеты дам, дорогие меха и драгоценные камни вперемешку с блестящими погонами и аксельбантами военных придавали толпе праздничный, нарядный вид, заставляя забывать тяжелую обстановку смуты...
Антракт кончился, в зале потушили огни, но занавес не поднимался. На авансцену вышел какой-то господин и обратился к публике:
— В то время, как мы здесь веселимся, предаваясь сладостям жизни, там на фронте геройские наши войска борются за честь Единой, Великой и Неделимой России. Стальной грудью прикрывают они нас от врага, обеспечивая мир и благоденствие населению... Мы обязаны им всем, этим героям и их славным вождям. Я предлагаю вам всем приветствовать одного из них, находящегося здесь — героя Царицына, командующего Кавказской армией, генерала Врангеля...
Яркий луч рефлектора осветил нашу ложу, взвился занавес, оркестр заиграл туш, собранная на сцене труппа и публика, повернувшись к моей ложе, аплодировали.
Не дождавшись конца действия, мы вышли, решив пройти в гостиницу "Палас" поужинать. Однако, сделать это не удалось. Как только показался я в зале, переполненном народом, раздались крики "Ура", вся ужинающая публика встала из-за своих столиков, оркестр заиграл туш. Едва я присел к первому свободному столику, как со всех сторон потянулись бокалы с вином. Один за другим стали подходить знакомые и незнакомые, поздравляя с последними победами, расспрашивая о положении на фронте... Среди прочих задавались вопросы:
— Ну, как отношения ваши с генералом Деникиным?
— Правда ли, что вы окончательно разошлись с Главнокомандующим?
Чья-то невидимая рука продолжала неустанно вести закулисную интригу, сея смуту и сомнения в умах... Отказавшись от ужина, я поспешил вернуться к себе в поезд" (конец цитаты).
Не дождавшись конца действия, мы вышли, решив пройти в гостиницу "Палас" поужинать. Однако, сделать это не удалось. Как только показался я в зале, переполненном народом, раздались крики "Ура", вся ужинающая публика встала из-за своих столиков, оркестр заиграл туш. Едва я присел к первому свободному столику, как со всех сторон потянулись бокалы с вином. Один за другим стали подходить знакомые и незнакомые, поздравляя с последними победами, расспрашивая о положении на фронте... Среди прочих задавались вопросы:
— Ну, как отношения ваши с генералом Деникиным?
— Правда ли, что вы окончательно разошлись с Главнокомандующим?
Чья-то невидимая рука продолжала неустанно вести закулисную интригу, сея смуту и сомнения в умах... Отказавшись от ужина, я поспешил вернуться к себе в поезд" (конец цитаты).
Пётр Врангель в 1919 году действительно жил исключительно интересами войны. Да, он позволял себе критиковать действия главнокомандующего А.И. Деникина - но критиковал он их исключительно с точки зрения стратегии, с точки зрения пользы для боевых операций. В тылу же окопались те, кто отлынивал от фронта, кто сражаться, при всём своём неприятии большевизма, отнюдь не рвался. И там, памятуя о разногласиях Врангеля с Деникиным и многократно эти разногласия преувеличивая, замышляли переворот против главнокомандующего. И во Врангеле видели будущего вождя этого переворота, вокруг него, точнее, вокруг его имени пытались сгруппироваться все, кто был недоволен политической линией руководства Добровольческой Армии, кто считал губительными для антибольшевистской борьбы не стратегические и оперативные решения, а политические взгляды Деникина. А равно как и те, кто просто хотел половить рыбку в мутной воде Гражданской войны, урвать себе хотя бы кусочек власти. Именно эти круги всячески пиарили Врангеля в тылу, создавая ему имидж эдакого непревзойдённого героя и одновременно - правдолюба.
Врангель, однако, быстро раскусил этих проходимцев и отказался иметь с ними что-либо общее.
Journal information