Это касалось в первую очередь офицеров из числа "природных" шведов, для которых верность шведской короне оставалась делом чести. Такие офицеры нередко составляли заговоры с целью побега. Если заговор удавался, русские наказывали не пленных, а стражу, к беглецам же, что характерно, относились с пониманием: один патриот всегда поймёт другого, даже если они хранят верность враждующим друг с другом государствам. Пойманных беглецов возвращали на прежнее место работы. В крайнем случае - отправляли в дальние монастыри, чтобы на будущее затруднить общение с соотечественниками и новый побег.
Однако, к сожалению, всегда находятся такие, кто готов нажиться на чужих страданиях. Вот и в Москве начала XVIII столетия оказался некий ловкий жулик, работавший гравёром. История не сохранила его имени, и если бы не воспоминания некоего Питера Генри Брюса, мы вообще не узнали бы об этой драматичной приключенческой истории. Как вышли с этим гравёром на связь пленные шведы - неизвестно. Но он согласился изготовить для двоих из них поддельные паспорта, а затем - сопроводить "потайными тропами" в Польшу. Вдвоём со своим напарником он действительно сопроводил этих шведов в Польшу, но попросил после пересечения границы написать ему рекомендательные письма. С этими рекомендательными письмами он рассчитывал и в будущем предлагать пленным шведам свою помощь при побеге. Оба офицера радостно согласились и охотно написали, что находятся в Польше в полной безопасности и просят своих соотечественников всецело доверять подателю письма. Жулику только этого и надо было. На следующий день он с подельником убил и ограбил обоих шведов, а затем вернулся в Москву. Заметим в скобках, что у шведов было, что грабить: Пётр и Меншиков великодушно оставили своим пленникам всё бывшее у них личное имущество, включая, разумеется, и деньги.
С этими письмами проходимец вышел на контакт с пленными шведами и вскоре нашёл ещё четверых, согласных воспользоваться его услугами. Этих он также вызвался сопровождать - и на этот раз взял с собой трёх "слуг"-подельников. Точно так же беглецы благополучно пересекли границу (не забудем: Польша состоит в союзе с Россией, так что пограничный контроль явно был не слишком суровым, а документы гравёр подделывал мастерски). И точно так же жулик с тремя подельниками напал на них и попытался убить. Трое беглецов действительно были застрелены, но четвёртый оказался только ранен. Пока разбойники грабили троих убитых, раненый сумел отползти в заросли и скрылся. Искать его не стали, посчитав, что в лесу без помощи он всё равно скоро умрёт от потери крови.
Этим раненым оказался капитан Горн. Вопреки ожиданиям злоумышленников, он выжил - видимо, в Польше нашлись добропорядочные люди, готовые оказать помощь раненому путнику. А дальше перед ним встал непростой выбор. Он был свободен, и мог бы вернуться на родину. Но тогда жулик-гравёр, благополучно вернувшийся в Россию, мог беспрепятственно продолжать своё тёмное дело, и неизвестно, сколько ещё шведских офицеров пало бы его жертвами. И Горн решает возвратиться в плен и уличить негодяя.
Вернувшись в Москву, Горн сразу же пошёл в полицию и в подробностях изложил происшествие, жертвами которого стали его товарищи, назвав и главаря шайки, и всех его подельников. Надо думать, шведу поверили сразу же - не каждый день беглые пленники возвращаются назад, и уж если этот вернулся, то, конечно, не для того, чтобы водить следствие за нос. Примечательно, что арестованный гравёр ни минуты не отрицал своей вины, однако заявил, что совершал свои убийства... исключительно из патриотических побуждений, помогая выявить и уничтожить врагов государства. К чести петровского правосудия, эта циничная ложь не спасла ни его, ни его подельников от заслуженного наказания. Пётр был жесток, но справедлив.
Journal information