Антон Иванович Деникин
После окончания Гражданской войны, в эмиграции многие обвиняли Московскую Директиву Деникина в непродуманности. Пожалуй, самым жёстким критиком Антона Ивановича выступил его преемник на посту Главнокомандующего ВСЮР генерал П.Н. Врангель. Легко критиковать полководца, проигравшего войну. Труднее попытаться понять его замысел, оценить его в отрыве от конечного результата, а главное - понять, действительно ли этот военачальник в этих условиях мог выиграть? Или поражение было предопределено не зависевшими от него факторами?
"Вооруженные Силы Юга России, разбив армии противника, овладели Царицыном, очистили Донскую область, Крым и значительную часть губерний Воронежской, Екатеринославской и Харьковской.
Врангель писал по этому поводу: "Директива эта, подучившая впоследствии название "Московской", являлась одновременно смертным приговором армиям Юга России. Все принципы стратегии предавались забвению. Выбор одного главного операционного направления, сосредоточение на этом направлении главной массы сил, маневр — все это отсутствовало. Каждому корпусу просто указывался маршрут на Москву". Попробуем разобраться, так ли это.
Прежде всего, если взглянуть на Московскую Директиву непредвзято, нетрудно заметить, что основная стратегическая идея в ней, вопреки утверждениям Врангеля, проступает, и проступает вполне отчётливо. Она состояла в том, чтобы двигаться на Москву по кратчайшему направлению - от Харькова через Белгород, Курск и Орёл. Находилась на этом направлении Добровольческая Армия генерала Май-Маевского. Вспомним сетования Врангеля на то, что из его армии забирают соединения (в частности, взяли 7-ю пехотную дивизию, с помощью которой он овладел Царицыном),ему же пополнений не присылают. И что все резервы направляются именно в Добровольческую, а не в Кавказскую Армию. И мы увидим, что Деникин действует как раз в полном соответствии с законами стратегии, сосредотачивая основные силы на главном оперативном направлении. Наступление же, предписанное Кавказской армии, носило характер вспомогательного удара, и поэтому должно было проводиться наличными силами.
Вести наступление на Москву с царицынского направления означало не только двигаться по более длинному маршруту. Ещё это означало двигаться на Москву через безлюдные и безводные степи с неразвитой транспортной сетью. "Конная армия Врангеля преодолела знойную и безводную степь в 12 переходов, - пишет по этому поводу А. Керсновский. - Но каково пришлось бы пехоте?" Использовать же для подвоза боеприпасов и продовольствия Волгу белые не имели возможности, ибо на реке безраздельно господствовала красная флотилия, флотилия же белых оказалась заперта в Каспийском море неудачей Эрдели под Астраханью.
Понимал бесперспективность похода на Москву от Царицына и Врангель. Потому и предлагал Деникину взять из его армии три с половиной конных дивизии, сосредоточить их к Харькову и превратить в ударную группировку, каковую он соглашался возглавить сам. Однако Деникин на это не пошёл - ибо снятие такого количества войск (практически половина армии Врангеля) с царицынского направления делала Царицын уязвимым для ударов со стороны большевиков. А то, что большевики умеют приходить в себя после поражений, что их мобилизационный аппарат работает с точностью отлаженного часового механизма, Деникин уже успел убедиться. Перевод Врангеля на Харьковское направление означал бы потерю Царицына, после чего большевики выходили бы в тыл Донской армии - и её фронт непременно после этого рушился: казаки не бросили бы родных куреней даже ради Москвы. Можно было бы, конечно, взамен конной группы Врангеля перебросить под Царицын пехотные части ДобрАрмии, но это заняло бы длительное время, которого большевикам вполне бы хватило для приведения своих войск в порядок после поражений под Харьковом и Царицыном. Немедленное наступление имеющимися силами давало шанс добить отступившего противника - что заметно облегчало последующий поход на Москву. И Деникин принял соответствующее решение.
Деникин и Врангель в освобождённом Царицыне.
Фото сделано 19 июня 1919 года. На следующий день Деникин
издал Московскую Директиву.
Что же касается армии Врангеля, которая могла бы занять жёсткую оборону в Царицыне, не подвергая себя бедствиям похода через безводные степи, то Деникин имел свои резоны, отдавая ей приказ нанести вспомогательный удар, после чего развивать наступление на Москву. Во-первых, логика вспомогательного удара всегда одна и та же: он отвлекает на себя часть сил противника, облегчая задачу главной ударной группировке. То есть, наступление Врангеля должно было не давать красным перебрасывать подкрепления под Харьков, Белгород и Курск. Кроме того, в момент отдачи Московской Директивы на Востоке ещё продолжались ожесточённые бои, которые вела с большевиками армия Колчака. Врангель в Царицыне, отгороженный от основных большевистских сил безводной степью, особой угрозы для красных не представлял. Но Врангель наступающий создавал для большевиков, атакующих Колчака, угрозу стратегического окружения. А значит, вынуждал действовать против себя (к слову, Врангель упоминает, что во время боёв его армии за Царицын большевики постоянно перебрасывали в помощь царицынской группировке части с колчаковского фронта). Таким образом, натиск на колчаковские войска ослабевал, что давало адмиралу возможность, перегруппировавшись и мобилизовав резервы, перейти в контрнаступпение.
А теперь вспомним, куда во время Полёта к Волге стремился Колчак? На Царицын он не пошёл, поскольку там его ждали всё те же безводные степи, лишённые транспортных магистралей. Главное же - в степи невозможно было сосредоточить незаметно от противника ударную группировку. Колчак шёл на Уфу и Симбирск. Посмотрите по карте, где это находится. Нетрудно заметить, что Колчак, идущий на Симбирск, и Врангель, наступающий на Саратов, двигались бы навстречу друг другу. То есть, вспомогательный удар, наносимый армией Врангеля в соответствии с Московской Директивой, одновременно был реализацией давнего плана самого Врангеля - идти на соединение с Колчаком. Конной армии Врангеля легче было преодолеть безводные и безлюдные степи в районе Царицына, чем пехоте Добровольческой Армии. Соединившись же с Колчаком, Врангель многократно увеличивал свои силы, и дальше его наступление на Нижний Новгород и Москву проходило бы совместно с войсками Колчака - если бы ситуацию на Восточном фронте Белой Борьбы удалось переломить, и армия Колчака начала бы новое наступление к Волге. Как я уже писал, по мере наступления Врангеля задача для Колчака и его войск существенно облегчалась.
Косвенно стратегические планы Деникина в отношении Кавказской армии Врангеля подтверждаются тем, что Добровольческая Армия так и не перешла в наступление, получив Московскую директиву, вплоть до сентября 1919 года, в то время, как армия Врангеля была брошена в наступление уже спустя два дня после приказа. Расчёт Деникина, очевидно, строился на том, что Врангель сумеет добиться успеха на своём направлении, овладеет Саратовом и притянет к себе силы красных, в результате чего удар Добровольческой Армии окажется сокрушительным для большевистской обороны. Однако ослабленная армия Врангеля добиться успеха на Саратовском направлении не смогла, красные сумели остановить её имеющимися силами, а затем - и перейти в контрнаступление. В итоге, когда началось наступление Добровольческой Армии, красные сумели сосредоточить на её фланге крупную кавалерийскую группировку, которой не только парировали удар Май-Маевского, но и заставили его поспешно отступать. Подкрепить же завязшую в районе Камышин - Царицын армию Врангеля Деникину было банально нечем - пришлось бы снимать силы с направления главного удара, что считал недопустимым и сам Врангель.
Аналогично и наступление войск Деникина от Харькова в сторону Киева и Одессы было не пустым разбрасыванием сил, как то утверждал Врангель, а стремлением обезопасить направление главного удара с фланга. Ведь большая часть Украины продолжала оставаться под контролем большевиков и сепаратистов-петлюровцев. И наступление частью сил в сторону Киева отодвигала вражеские войска в сторону от направления главного удара деникинцев. Стратегически - правильно.
Деникинцы в Киеве. 1919 год.
Несправедливо и утверждение о том, что Деникин совершенно не заботился о подготовке резервов в тылу для своего наступления, также встречающееся в мемуарах Врангеля. Именно в тылу Добровольческой Армии из пленных красноармейцев создавались новые белые полки, проходили подготовку под руководством опытных офицеров, а затем направлялись на фронт. Именно в период Похода на Москву "именные" полки Добровольческой Армии - Дроздовский стрелковый, Алексеевский Партизанский, Корниловский Ударный и Марковский Офицерский - были развёрнуты в одноимённые дивизии, что было бы невозможно без создания и подготовки резервов.
Беда Деникина была не в том, что Московская Директива, якобы, нарушала все законы стратегии. Беда Деникина была в том, что людей для столь грандиозной стратегической операции у него, увы, оказалось недостаточно, несмотря на массовый приток добровольцев. Получи Врангель в июле 1919 года достаточные подкрепления (высылку которых в его армию саботировали кубанские самостийники), выйди Кавказская Армия к Саратову - ситуация, возможно, и была бы переломлена в пользу белых. Но Врангель подкреплений не получил и вынужден был вместо наступления занять оборону в Царицыне. Прекрасно понимаю, почему злился Пётр Николаевич - думаю, он осознавал, какую возможность упускает не по собственной вине.
В обстановке июня - июля 1919 года Деникин не мог сосредоточить в Харькове более мощный войсковой кулак, чем тот, который представляла из себя Добровольческая Армия Май-Маевского. Откажись он от наступательных операций на Киевском и Царицынском направлении - красные без труда взяли бы его войска во фланг, изолировали от казачьих областей и окружили. Задержись он с наступлением, как предлагал генерал Сидорин, попытайся, заняв жёсткую оборону, подготовить резервы и навести порядок в тылах - в контрнаступление могли бы перейти красные, которые умели восполнять понесённые потери. И тогда поражение белых могло бы наступить гораздо раньше.
Journal information