Адмирал Александр Васильевич Колчак - верховный главнокомандующий
всех белых армий в Гражданскую войну
Прежде всего, давайте честно ответим себе на вопрос: кого свергли колчаковские офицеры в ноябре 1918 года? Они свергли беспомощное, погрязшее в интригах "временное всероссийское правительство", более известное в историографии как Уфимская Директория. Однако, слабость правительства и интриганство отдельных его членов - не повод для организации переворота, если правительство обладает признаками легитимности. Но вот как раз с этим у Уфимской Директории возникают проблемы, причём проблемы многослойные.
Прежде всего, Директория возникла как компромисс между Временным Сибирским правительством, Самарским КомУчем и войсковыми правительствами казачьих войск. Это была своего рода коалиция в борьбе против большевистской тирании, коалиция очень неустойчивая и идейно-аморфная (что, не в последнюю очередь, порождало недовольство ею). Из высоких же договаривающихся сторон легитимностью обладали, пожалуй, только казачьи войсковые правительства - легитимностью по праву народного избрания. Но в условиях России начала ХХ века такая легитимность должна быть признана как минимум спорной, ибо до революции Россия была монархическим государством, в котором в качестве источника власти рассматривался не народ, а в первую очередь Бог, после Него же - император как помазанник Божий и его воля. Императором же выборы казачьих правительств не были санкционированы. Как не были они благословлены и высшей церковной властью, переживавшей далеко не лучшие времена истории Православной Церкви.
Что же касается Сибирского правительства и КомУча, то они возникли "явочным порядком", из числа людей, которые оказались в нужном месте и согласились принять временную власть для того, чтобы освобождённые от большевиков территории не погрязли в анархии. Да, возникновение обоих этих правительств было необходимо и естественно, но всё же факт остаётся фактом: по существу, мы имеем дело с самозванной властью, осуществляющей свои полномочия лишь постольку, поскольку ей это позволяет окружающее население. Но именно эти две самозванные структуры и составили основу "всероссийского правительства", оказывающегося в итоге таким же самозванным.
Тут, правда, могут возразить, что самарский КомУч образовали бывшие депутаты Учредительного Собрания, избранные в результате всенародного голосования и что белые в 1918 году повсеместно признавали верховной властью в России именно Учредительное Собрание. А стало быть, с точки зрения офицеров-путчистов (а в первую очередь - с точки зрения Колчака) Директория таки олицетворяла собой законную власть. Однако, это не более, чем иллюзия. Во-первых, в состав КомУча вошли далеко не все депутаты разогнанного большевиками Учредительного Собрания, а лишь незначительная их часть - те, кто случайно оказался в Самаре в тот день, когда город освободили восставшие чехословаки. По какому праву и с какой стати мы должны считать, что позиция Учредительного Собрания из 715-ти депутатов аутентично представлена пятью его отдельно взятыми депутатами, вдобавок принадлежащими к одной и той же партии?
Самарский КомУч: И. М. Брушвит, П. Д. Климушкин, Б. К. Фортунатов, В. К. Вольский (председатель) и И. П. Нестеров
Легитимность Учедительного Собрания самого по себе тоже вызывает вопросы. Во-первых, до выборов не были допущены партии правее кадетов. А ведь Учредительное Собрание должно было решить вопрос о будущем государственном устройстве России. Решение же этого вопроса предрешалось до съезда народных избранников недопуском к выборам монархических партий и деятелей. Таким образом, в самом важном вопросе, ради которого, собственно, собрание и созывалось, мнения народа никто не спросил. Во-вторых, выборы проводились в условиях учинённого большевиками государственного переворота и начавшегося красного террора, так что говорить о них как о свободном волеизъявлении народа, не приходилось. В-третьих, Учредительное Собрание начало свою работу до того, как в столицу съехались все депутаты. То есть, кворума не было. Наконец, самое главное. 1 сентября 1917 года Керенский единолично провозгласил Россию республикой, узурпировав таким образом полномочия Учредительного Собрания до его созыва. То есть, по самому важному вопросу, который, собственно, и требовал Учредительного Собрания, решение было принято заранее, и далеко не народными избранниками. Таким образом, вся история с "учредилкой" окончательно обращается в фарс. И отнюдь не случайно белые - как на Юге, так и на Востоке - регулярно подчёркивали: никакого повторного созыва разогнанного Учредительного Собрания не будет, с этим - преимущественно эсеровским - составом депутатов Армия никаких дел иметь не собирается. Колчак тоже говорил не о признании легитимности старого Учредительного Собрания, а о возможности созыва нового, причём обещал пропустить туда только государственно-здоровые элементы.
Таким образом, на момент 1918 года офицеры-колчаковцы свергли не законное "всероссийское правительство", а правительство самозванное и ни с какой точки зрения не законное. Займи это правительство более государственническую позицию - у него были бы шансы удержаться у власти. Но оно продемонстрировало свою слабость и свои намерения защищать "завоевания революции", даже если это будет в ущерб воюющей армии. А такое правительство для белых офицеров было ничем не лучше большевиков.
Что же касается самих большевиков, то свергнутое ими всероссийское временное правительство, хоть и было санкционировано императором Николаем Вторым, но за время своего существования претерпело такие изменеия, что говорить о его легитимности не приходится. В этом отношении большевики действительно сделали то же самое, что и Колчак. Не будем, однако, забывать, что временное правительство Керенского всё же - худо ли, бедно ли, но стояло за продолжение войны до победного конца. Большевики же, дорвавшись до власти, тут же взяли курс на капитуляцию России. Таким образом, сопротивление им становилось для белых офицеров актом верности воинской присяге. В ноябре же 1918 года мы видим противоположную ситуацию: на смену аморфному и беспомощному правительству директории пришла военная диктатура, вождь которой последовательно выступал с патриотических позиций и провозглашал верность союзническому долгу. То есть, ликвидируя Директорию, белые не нарушали долга своей присяги. В отличие от большевиков.
Journal information