Да не опоздайте из похода!

Главнокомандующий А.И. Деникин перед строем Добровольческой  Армии

Первое, что следует отметить - все задачи, которые ставило перед собой командование Добровольческой Армии, начиная Ледяной Поход, удалось блестяще выполнить. Армия сохранилась, несмотря на постоянное пребывание в стратегическом окружении. Красные неоднократно пытались заблокировать и уничтожить Добровольческую Армию, несколько раз им даже удавалось взять её в тактическое окружение, но благодаря мастерству белых командиров - Корнилова, Деникина и Маркова - армии всякий раз удавалось выскользнуть из окружения. Не помогла красным и густая сеть железных дорог, которые белые вынуждены были преодолевать с боем и по которым красные могли легко перебрасывать подкрепления и бронепоезда. Положение Добровольческой Армии, особенно после отхода от Екатеринодара, можно сравнить с группой пешек, окружающих на шахматной доске своего короля. А у противника имеется полный набор "тяжёлых" фигур - и ферзь, и обе ладьи, и кони, и слоны. И даже при такой позиции красные так и не сумели поставить белым "мат", а белые - успешно преодолели все расставленные им ловушки. Несколько раз Корнилова и Деникина посещала мысль, что стоит отойти к Главному Кавказскому хребту, где и распустить армию в ожидании лучших времён. Но такой крайний шаг не понадобился. Армия выжила.

Оценивая итоги Ледяного Похода, генерал Марков как-то заметил, что у большевиков был прекрасный человеческий материал, и будь он на месте красного командования, имей он такие технические и мобилизационные возможности, а против себя - отряд, равный по силам Добровольческой Армии, этот отряд был бы разгромлен в 24 часа. Добровольческая Армия сопротивлялась почти три месяца.

Добавим к этому и ещё один фактор. В своё время император Павел Первый, обращаясь к Суворову, писал, что его войска победили не только мужество врага и коварство союзников, но и саму природу, совершив свой беспримерный переход через Альпы. Слова, сказанные о Суворове, с неменьшим успехом можно отнести и к Добровольческой Армии. Ей пришлось преодолевать мороз, снегопады и проливные дожди, форсировать разлившиеся реки (и это в марте, при минусовой температуре!). В бою под Новодмитриевской, насквозь вымокнув под проливным дождём, армия столкнулась с резким похолоданием и пронизывающим северным ветром, мороз покрыл одежду бойцов ледяной коркой - но армия в таких нечеловеческих условиях не только не пала духом, но одержала убедительную победу.

Бой под Новодмитриевской

Оправдались и надежды Алексеева, Деникина и Романовского на Кубань. Да, на Кубани был силён пресловутый казачий сепаратизм, да, отношения с краевым правительством и кубанской Радой с самого начала не заладились, но кубанское казачество боролось против большевизма. И дало в армию значительное пополнение - сначала в виде отряда Виктора Покровского (которому Гражданская война позволила вырасти сразу от капитана до генерала), а затем - и маршевые пополнения, регулярно присылаемые кубанским атаманом в первое время.

Второй итог Ледяного Похода наглядно показал прозорливость основателей Белого Движения - генералов Алексеева и Корнилова. Уходя в Кубанский поход, они понимали, что уходят с Дона не навсегда, что казаки, испытав на своей шкуре все прелести большевистского владычества, обязательно восстанут против революционной власти. Что ж, констатируем: Корнилов, как потомственный казак,  хорошо понимал психологию казачества. Казачество с его вольнолюбивыми традициями, считал он, ни за что не сможет смириться с коммунистическим тоталитаризмом. Казачество, всегда отличавшееся религиозностью, пусть и несколько специфического оттенка, не станет долго терпеть систематического притеснения религии со стороны пришлых большевиков. Наконец, казаки, привыкшие к изобилию и к определённым льготам, которые за службу предоставляло им царское правительство, вряд ли станут спокойно смотреть, как пришлые деятели на казачьей земле вершат "чёрный передел", отбирая земли у казаков и раздавая малоземельным (а то и вовсе безземельным) "иногородним". Понимал Корнилов и глубокую враждебность самих большевиков к казачеству, принявшему активное участие в подавлении революции 1905 года. Таким образом, логично напрашивался вывод, что восстание казаков на Дону неизбежно.

А стало быть, Добровольческой Армии оставалось лишь дождаться восстания на Дону, избежав разгрома в становившихся безнадёжными оборонительных боях за Ростов, а заодно - пополнить свои ряды новыми добровольцами. И то, и другое предполагалось сделать на Кубани. И то, и другое получилось.

Прогноз Корнилова блестяще подтвердился - Дон восстал. И если в январе - феврале 1918 года донские казаки демонстративно отказались выходить на фронт против наступающих красногвардейских отрядов и даже своего всенародно избранного атамана не защитили, то уже весной того же года донские казаки активно вели боевые действия против большевиков и радостно встретили Добровольческую армию как верного и давнего союзника в этой борьбе. Марковец В.Е. Павлов свидетельствовал, что донцы нередко сами просили деникинцев оставить в своих станицах хотя бы небольшой отряд для охраны от красногвардейцев. Добровольческая армия этого не делала по двоякой причине - с одной стороны, чтобы не распылять свои силы, с другой - чтобы у донских казаков был стимул самим сражаться против красных, не ожидая ничьей защиты. Морально - преданные донцами и вынужденные покинуть донские станицы в феврале белогвардейцы имели право на такое поведение. Они воевали не за донцов - а за всю Россию. И звали под свои знамёна всех, кто был способен держать в руках оружие.

Девушки встречают цветами Добровольческую Армию.

Правда, Добровольческая Армия лишилась своего первого командующего - Лавра Георгиевича Корнилова, чья популярность среди офицерства была непередаваемой. Люди самых разных убеждений - от монархистов до почти социалистов стекались на Дон к Корнилову, к Корнилову двигался из Румынии походом отряд Дроздовского - чтобы подчиниться Корнилову. Подчиниться человеку, открыто восставшему в 1917 году против "демократизации" армии. Корнилов и его борьба против большевиков стали тем самым светочем, о необходимости зажечь который говорил М.В. Алексеев, выступая в Ледяной Поход. Теперь Корнилов был убит. Однако заступивший на его место А.И. Деникин довольно быстро сумел завоевать в армии авторитет, успешно выведя её из окружения в ходе боёв у Гначбау и у станции Медведовка. К тому же Деникин был не менее Корнилова заметен в борьбе против керенских революционных экспериментов над армией.  Ледяной поход выдвинул и новых талантливых командиров, о которых армия узнала (ибо всё происходило у неё на виду!). Марков, Казанович, Боровский - о них говорили, в них верили, в возглавляемые ими полки и бригады стремились. Потеря Корнилова, сколь бы трагичной для армии она ни была, оказалась не фатальной.