Михаил Гордеевич Дроздовский
Именно такую форму он носил во время своего похода Яссы-Дон.
"Ночью и утром донесения из слободы Платовой, что большевики идут колонной в 600 человек от Мелентьева по правому берегу Миуса и колонной в 400 (приблизительно вдоль моря, якобы есть артиллерия и броневики). Очевидно, отрезанные банды... Платовцы беспокоятся. Хотя паром через Миус испорчен, но платовцы боятся правобережной миусской колонны.
Решили, чтобы не пропустить, изловить, послать две колонны: правую вдоль правого берега Миуса — рота со своими пулеметами, взвод легкой артиллерии, взвод конницы и вспомогательная сотня казаков, которым в Платовой взять еще одну-две сотни вспомогательных. Все прочие силы — на Федоровку, так едва ли проскочат отрядом, ну а рассеются — все равно всех не выловим.
Выступили в 8 часов. Солнце жжет. Ветра почти нет... Иду с конницей.
По дороге на мостике через проток провалился задом броневик. Этой поломкой моста задержал всю колонну, обязанную переходить болотину вброд, а сам просидел часа три, пока наконец постепенным созданием фундамента из бревен и с помощью домкрата не подняли.
Стали на ночлег в Федоровке — одна из паскуднейших деревень Таганрогского округа, гнездо красной гвардии и ее штаба. Отобрали всех лучших лошадей из награбленных, не имеющих хозяев. Отобрали оружие. Много перехватили разбегавшихся красногвардейцев, захватили часть важных — прапорщика, начальника контрразведки, предателя, выдавшего на расстреле полковника и часть казаков из станицы Новониколаевской и т.п. Трех повесили, оставили висеть до отхода, указали, что есть и будет возмездие, попа-красногвардейца выдрали. Только ради священства не расстреляли, ходил с ружьем с красной гвардией, брал награбленное, закрыл церковь и ограбил ее. Страх нагнали. Левее, оказывается, шла еще казачья колонна, по Егорлыку вверх, обезоруживая население, казня виновных.
Идет очищение, идет возмездие" (Конец цитаты).
За что же мстили? За развал фронта и военную катастрофу накануне победы, которая в 1916 году казалась Дроздовскому не только неизбежной, но и близкой. За бунты на позициях на виду у неприятеля. За позорные "братания", которые немцы использовали для разведки и распространения пораженческой пропаганды, но сами свою армию от революционной пропаганды из русских окопов заботливо предохраняли. А главное - за разгул революционного террора, то там, то тут переходящего в обычный бандитизм. За своих умученных друзей и родных, павших жертвами солдатского и матросского бунта. Обо всём этом Дроздовский многократно говорит на страницах своего дневника.
Да и что ещё оставалось делать белым с большевиками, когда сами большевики объявили войну на уничтожение всем "эксплуататорским классам", в каковую категорию автоматически вносили всех русских патриотов? Белые карали. Карали мятежников и предателей, карали разбойников, насильников и убийц. Ей-Богу, правильно делали.
Journal information