Честно говоря, я никогда особо не интересовался живописью. Но иногда среди художников попадаются авторы настолько любопытные, что так и хочется поделиться их творчеством. К таким самобытным именам относится и польский художник Якуб Розальский.
Основной темой картин этого художника является польская история. В особенности - история Антифашистского Сопротивления. В общем-то - довольно обычное дело. Необычна трактовка этой темы Розальским: враги Польши у него неизменно предстают в образе каких-то гигантских роботов-монстров, несущих неотвратимую смерть всем, кто окажется у них на пути. Противостоящие этим монстрам положительные герои - поляки - выглядят, пожалуй, несколько потерянно и даже безнадёжно, но это только усиливает их героичность. Ибо одно дело - борьба с противником, у которого ты гарантированно выигрываешь, другое дело - борьба с равным по силам противником при непредсказуемом результате, и совсем уже третье - заведомо обречённая борьба против многократно более сильного врага. Борьба, от которой, тем не менее, невозможно уклониться, поскольку уклонение будет предательством.
Картина Якуба Розальского "72 года".
Написана к 72-летию Варшавского Антифашистского восстания.
Изображение врага в виде дьявольских машин, на мой взгляд, призвано у Розальского подчеркнуть не только его практически неодолимую мощь, но и его бесчеловечную жестокость. И в этом смысле такой приём приходится признать полностью оправданным.
Ещё одна картина Розальского о Варшавском Антифашистском восстании.
Партизан АК, несущий на руках свою убитую девушку, сейчас погибнет - немецкий офицер-киборг уже нацелил на него пистолет. Смерть неотвратима. И спешащий на помощь друг в АКовской повязке с котвицей, ничего не успеет сделать - он может только погибнуть вместе со своими товарищами.... Возможно, этот второй поляк, спешащий на выручку, символизирует собой солдат армии Берлинга, которые рвались на выручку восставшей Варшаве, но так и не смогли преодолеть сопротивление карателей.
Впрочем, есть у Розальского и более оптимистичные картины на тему Армии Крайовой. Как вот эта, например:
На первый взгляд, на картине изображены просто крылатые гусары Речи Посполитой. Но это только на первый взгляд. Если хорошенько приглядеться к доспехам всадников, нетрудно заметить АКовские котвицы на их наплечниках. А адские машины, грозно двигающиеся на заднем плане, весьма напоминают силуэты немецких бомбардировщиков.
А вот эта картина - получасовой набросок.
Разрушающие мирную деревню пауки-роботы помечены крестами вермахта. Образ паука очень точен - во-первых, нацистская свастика сама по себе напоминала паучка, а во-вторых, нацисты уловили все европейские народы в свою сеть, словно в паутину. Но вышедший из леса герой-сталкер с повязкой Армии Крайовой на рукаве, стоит в такой позе, что сомневаться не приходится - он готов бросить вызов дьявольским машинам и защитить своих мирных соотечественников. Рядом с ним собака - образ надёжного друга и верного сторожа.
Картина Якуба Розальского "Вестерплатте"
Сражение за крепость Вестерплатте стало первым сражением Второй Мировой войны. Гигантские роботы-монстры, олицетворяющие собой нацистское вторжение, надвигаются с моря - именно с моря немцы атаковали Вестерплатте в сентябре 1939 года. Противостоит им одинокий солдат-поляк - очевидно, это должно подчеркнуть вопиющее неравенство сил.
Но на рукаве солдата - повязка Армии Крайовой, как намёк на то, что герой этот выживет. И ещё продолжит свою неравную борьбу с гитлеровцами.
Впрочем, я был бы несправедлив к Розальскому, если бы ограничился только его живописью на тему Второй Мировой войны. У него много работ, посвящённых и другим важным событиям польской истории.
Например, Грюнвальдской битве. Картина так и называется - "Грюнвальд". 
Или польскому национальному восстанию в 1863 году. Название картины - "Январь 1863-го".
На сей раз на головах роботов-монстров, которым беспомощно пытаются противостоять повстанцы в красных конфедератках, кивера Русской Армии времён Александра Освободителя. С хорошо заметными двуглавыми орлами.
Эта картина Розальского (и несколько других, ей подобных) послужили поводом для обвинений в русофобии в адрес художника. Даже в специализированном паблике, посвящённом его творчеству, администрация была вынуждена сделать оговорку: "Возможно, в некоторых картинах прослеживается неприязнь к России. Но это не отменяет того факта, что картины у данного художника интересны. От себя администрация группы официально заявляет что НЕ РАЗДЕЛЯЕТ (трижды подчеркиваем - НЕ РАЗДЕЛЯЕТ) возможных убеждений данного художника, и ценит лишь его мастерство создания интересных вымышленных образов в стиле дизельпанк и стимпанк".
Лично мне такая оговорка кажется излишней, и вот почему. Думаю, приведённых выше картин Розальского вполне достаточно, чтобы у читателей моего ЖЖ сложилось представление о нём, как о твёрдом патриоте. Польском патриоте. Подчёркиваю: польском, ибо Розальский - поляк. История Польши знает примеры, когда Польша и Россия воевали друг с другом. Имеет ли право польский художник в своём творчестве обращаться к этим, пусть и печальным, и досадным для нас, но реальным страницам нашей общей истории? Несомненно, имеет. Кем для польского патриота должны являться русские в те исторические моменты, когда Россия воевала против Польши? Несомненно, врагами. Имеет ли он право это своё отношение воплотить в живописи? Если он действительно патриот - несомненно. Российские художники, например, обращаются в своём творчестве к теме наполеоновских войн. И рисуют на этих картинах французов врагами, не вызывающими никаких тёплых чувств. Но никому и в голову не приходит обвинять, скажем, Василия Верещагина во франкофобии и требовать на этом основании осуждения его "наполеоновского" цикла.
Русофобия начинается там, где есть проповедь неполноценности русского народа по сравнению с другими. Русофобия есть там, где содержатся призывы к геноциду русских. У Розальского этого нет. У него есть лишь пафос защиты Отечества. А значит, нет никаких оснований обвинять его в русофобии. И я, оставаясь русским патриотом, совершенно спокойно могу и дальше любоваться его картинами, отдавая должное таланту и изобретательности художника.
Вот ещё пара картин Розальского на тему русско-польских отношений.
Картина "Солдаты в лесу" иллюстрирует польское национальное восстание 1831 года. 
А эта картина - о Польско-Большевистской войне 1920 года
Обратите внимание, что у робота-монстра руки сделаны в форме серпа и молота. А вызов этой дьявольской машине (полагаю, в бесчеловечности ленинского режима никто из моих читателей не сомневается?) бросает одинокий поляк-улан... неожиданно напоминающий образ богатыря из русских былин.
И чтобы уж навсегда закрыть тему мнимой русофобии Розальского - вот его картина на тему дуэли Александра Сергеевича Пушкина.
Образ великого русского поэта выведен Розальским, пожалуй, не менее героическими красками, чем образ польского улана на предыдущей картине. А противостоящего ему Дантеса художник изобразил в виде оборотня.
А закончить свою небольшую выставку картин Розальского мне хотелось бы ещё двумя его шедеврами на тему Второй Мировой войны. Ибо по данному конкретному вопросу между мною и Розальским, слава Богу, нет никаких разногласий.
Картина "1-е сентября"
Как можно заключить из названия, картина "1-е сентября" посвящена началу Второй Мировой войны. Гигантские роботы в нацистских касках победоносно шагают через польский лес, неотвратимо надвигаясь на мирную деревню. Деревни ещё не видно - видна только её ветхая ограда, возле которой беспомощно толпятся крестьяне. А на переднем плане - два одиноких героя-солдата - пехотинец с винтовкой и улан, вынувший саблю. Они столь же беспомощны перед этим вторжением дьявольских машин, как и крестьяне. И тем не менее, готовы бороться до конца. Да и позы крестьян недвусмысленно демонстрируют, что так просто сдаваться они не собираются. По сути, эта картина - своеобразное предчувствие Армии Крайовой.
А на второй картине мы видим встречный бой партизан АК с роботами-карателями. Чудовищная техника надвигается на них из тумана (что, очевидно, должно подчеркнуть неожиданность встречи). Но в позах партизан нет страха - в них только воля и решимость. К слову, парашютные ремни поверх одежды партизан заставляют предположить, что перед нами знаменитые "тихотёмные" - поляки-эмигранты, прошедшие в Англии спецназовскую подготовку и заброшенные в оккупированную Польшу с парашютом. Теперь они вернулись домой - специально для того, чтобы бросить вызов уничтожающим Польшу захватчикам, и им неважно, какими силами располагает враг, как неважно и то, что их самих - адски мало. Собственно, вот с таких картин и начинается патриотическое воспитание молодёжи.
Journal information