В последние годы широко распространилась версия, будто документ об отречении императора Николая Второго был фальсифицирован. До недавнего времени я не видел необходимости ввязываться в долгую и нудную полемику по данному вопросу - тех, кто склонен верить "альтернативно одарённым" "историкам", всё равно ни в чём не убедить, тем более, что по факту император так или иначе подтвердил своё отречение, не приняв предложенной ему помощи со стороны графа Келлера и его кавалерийского корпуса. Но поскольку миф, не встречая никакого серьёзного противодействия [1], продолжал набирать популярность, обрастая всё новыми и новыми подробностями, а что самое паскудное - выводами вполне конкретного (русофобского) характера, далее отмалчиваться стало просто опасно.
Начну с того, почему я считаю, что фальсификация отречения - миф? Прежде всего, я не вижу оснований не доверять Пьеру Жильяру, остававшемуся с Царской Семьёй до самого конца, близко знавшему эту семью и её нравы. Жильяр, как известно, недвусмысленно свидетельствовал: отречение имело место. Причём свидетельствовал при обстоятельствах, исключающих для него какие-либо мотивы для лжи. В своих мемуарах, касаясь реакциии императора Николая Александровича на Корниловское выступление, Жильяр писал: "Царь тем не менее жадно следил за событиями в стране. Он понимал, что Россия движется к краху. У него появилась небольшая надежда, когда генерал Корнилов предложил Керенскому пойти на Петроград и положить конец большевистскому движению, которое приобретало все более и более угрожающие формы. Как же велико было его разочарование, когда Временное правительство отвергло этот единственный шанс на спасение! Тогда я впервые услышал от царя сожаление о том, что он отрекся от власти. Он пошел на это в надежде, что люди, желавшие избавиться от него, смогут довести войну до победного конца и спасти Россию. Он тогда боялся, что его отказ спровоцирует начало гражданской войны перед лицом внешнего врага, и не хотел, чтобы по его вине пролилась хоть капля русской крови" (конец цитаты; жирный шрифт мой - М.М.). Согласитесь, если бы отречение Николая Второго (а равно, как уже договариваются некоторые, и его дневниковые записи от 2 - 3 марта 1917 года) было фальсифицировано, то уж в заточении Николай Александрович, остро переживавший за судьбу страны, дал бы волю своим чувствам в отношении фальсификаторов! Но Жильяр почему-то не слышит от государя сетований на то, что его отречение - подложно [2].
Воспитатель цесаревича Алексея Пьер Жильяр
Ничего не знает о фальсификации отречения и императрица Александра Фёдоровна - на минутку, самое доверенное лицо государя. Уж от супруги-то Николай Александрович точно не стал бы скрывать, что его отречение фальсифицировано и на самом деле он от престола не отрекался. Но нет, Александра Фёдоровна твёрдо знает нечто противоположное утверждениям наших подзаборных "монархистов": "Поступать так с Государем, сделать ему эту гадость после того, что он принес себя в жертву и отрекся, чтобы избежать гражданской войны, — как это низко, как это мелочно! Государь не пожелал, чтобы кровь хотя бы одного русского была пролита за него. Он всегда был готов от всего отказаться, если бы имел уверенность, что это на благо России".
Александра Фёдоровна Романова, императрица всероссийская,
святая страстотерпица
Какими же жалкими на фоне этих двух свидетельств людей, действительно близких к императору, имевших возможность знать правду из первых рук, выглядят конспирологические измышления современных переписчиков истории о том, что подпись Государя под отречением "какая-то не такая" (при том, что профессиональной графологической экспертизы этой подписи не проводилось). Причём, что характерно: если одни ревизионисты утверждают, будто подпись на документе не похожа на известные автографы государя, то другие ревизионисты с той же целью утверждают нечто противоположное: подпись слишком уж похожа на аналогичную подпись под документом не то 1916-го, не то 1912-го года, а двух одинаковых подписей человек, дескать, оставить не может (и делают вывод, что подпись под актом об отречении сделана под копирку). Такой разнобой во мнениях поневоле заставляет предположить, что самого акта ревизионисты не видели, а городят то, что им левая нога подскажет.
Кроме того, подлинность подписи императора под актом об отречении подтверждается подписью министра императорского двора Фредерикса, которого никто и никогда не упрекал в неверности государю (желающих подробнее почитать об этом, по-своему, замечательном человеке могу адресовать к мемуарам генерала Александра Мосолова). Так что если отречение фальсифицировано, то в число "заговорщиков" и "изменников" следует включить одним из первых и Владимира Борисовича Фредерикса, на что у ревизионистов, разумеется, кишка тонка. Строить конспирологические домыслы относительно подписи под документом куда проще и безопаснее.
Министра двора граф В.Б. Фредерикс
Для чего же был вброшен в общественное мнение столь малоубедительный миф? И не просто вброшен, а ещё и активно пропиарен? А с той же самой целью, с которой вот уже скоро двадцать лет нам упорно и не взирая ни на какие контраргументы талдычат про "заговор генералов" как главную движущую силу Февральского переворота. Цель проста: дезавуировать Белое Движение, выставить его столь же "изменническим" и "русофобским", как и противостоящее ему движение большевиков. Ведь если отречение фальсифицировано, то, очевидно, должен быть и персональный фальсификатор. Какового нам тут же и указывают: акт об отречении был адресован "в Ставку, начальнику штаба" - то есть Алексееву. Алексеева и называют и автором самого "акта", и "автором" поддельной императорской подписи, и автором прощального приказа государя по армии, в котором Николай Александрович призывал свои войска довести войну непременно до победного конца. Но если миф о заговоре генералов (подробно мною разобранный ранее) бил только по персоналиям, по некоторым признанным лидерам Белого Движения (и то не по всем), то миф о фальсифицированном отречении ниспровергает всю Белую Идею как таковую. Мысль о том, чтобы непременно довести войну до победного конца (реально владевшая императором Николаем и сквозящая, в частности, в его приказе от 25 декабря 1916 года), ставшая исходным побудительным мотивом Белого Движения, теперь оказывается не исполнением политического завещания государя [3], а раболепным следованием в кильватере "западных демократий" [4]. Из безукоризненных патриотов, не пожелавших мириться с предательским Брест-Литовским договором и развалом фронта, белые превращаются в слепых марионеток Запада, проливающих русскую кровь во имя барышей британских и французских олигархов. В то время, как истинные интересы России и долг верности императору, по логике ревизионистов, повелевали мириться с немцами, невзирая ни на какие территориальные потери, а затем сообща с ними давить революцию.
Много было таких, кто в годы Гражданской войны именно такую позицию и занял. Германия не пресекала их мечтаний, более того - всячески поддерживала, организационно и финансово. Большевики выполнили свою задачу - вывели Россию из войны и отдали немцам под оккупацию наиболее богатые сырьём регионы. Больше они немцам были не нужны, и в Берлине решили заменить их более предсказуемой, а заодно - и более привычной для России властью. Правда, при этом ещё более марионеточной. Вот только на все просьбы своих карманных "монархистов" помочь в спасении государя, как свидетельствовал тот же Мосолов, немецкие оккупанты ответили категорическим отказом. Они знали - и Мосолов подтверждает - что Николай II был категорическим противником сепаратного мира и не соглашался ни на какие территориальные уступки.
Александр Мосолов, начальник канцелярии министерства двора.
Автор мемуаров о Николае Втором и его окружении. Белогвардеец.
Вот в этих германофильских кругах, уже в эмиграции, глубоко постфактум, когда император уже не мог возвысить голоса в свою защиту, и рождались всевозможные сплетни про "заговор генералов". Причём, что характерно - рождались накануне и в условиях Второй Мировой войны, когда германские захватчики снова двинулись в очередной поход за русскими землями, ресурсами и рабами. Рождались в кругах тех, кто пошёл на службу к немцам - как пропагандистское обоснование национальной измены, как попытки отмахнуться от возражений со стороны патриотической части эмиграции. Не договорившись в своё время с Николаем Вторым, немцы довольно быстро нашли ему замену в лице великого князя Владимира Кирилловича, охотно отдавшего свой титул в их распоряжение. "Заговор генералов" должен был стать чем-то вроде обезболивающей инъекции: пропагандистское ведомство доктора Геббельса пыталось противопоставить идее верности Отечеству - верность государю [5]. Знай Геббельс русскую историю - по идее, должен был бы немедленно вспомнить Гришку Отрепьева и его участь. А уж кем в этом свете начинают выглядеть Якобий с Башиловым, предоставляю судить читателям.
Именно эти теории коллаборационистов, торговавших почём зря русскими территориями и русской независимостью, привели сегодня к появлению мифа о "фальсификации отречения". И невдомёк его горячим апологетам, что за счёт этого лукавого вброса логически оказывается оправдано не только сотрудничество с иноземными оккупантами во имя воображаемого монархического долга, но и разбазаривание русских территорий. Главное - это монархия, а уж на какую территорию будет распространяться власть новоявленного "православного государя", не принципиально, пусть даже эта власть не будет выходить за пределы Садового Кольца [6]. Оправданной оказывается не только "германская ориентация" времён Гражданской войны, и даже не только власовщина (великого князя Владимира Кирилловича помним?), но и современные деятели, мечтающие о "наведении порядка" и "борьбе с коррупцией" путём НАТОвской оккупации России. Да и большевизм, по сути, оказывается оправдан - как борьба с чужеродными идеями западной демократии и хищническими аппетитами Антанты, якобы, олицетворяемыми Белым Движением [7].
Именно эти теории коллаборационистов, торговавших почём зря русскими территориями и русской независимостью, привели сегодня к появлению мифа о "фальсификации отречения". И невдомёк его горячим апологетам, что за счёт этого лукавого вброса логически оказывается оправдано не только сотрудничество с иноземными оккупантами во имя воображаемого монархического долга, но и разбазаривание русских территорий. Главное - это монархия, а уж на какую территорию будет распространяться власть новоявленного "православного государя", не принципиально, пусть даже эта власть не будет выходить за пределы Садового Кольца [6]. Оправданной оказывается не только "германская ориентация" времён Гражданской войны, и даже не только власовщина (великого князя Владимира Кирилловича помним?), но и современные деятели, мечтающие о "наведении порядка" и "борьбе с коррупцией" путём НАТОвской оккупации России. Да и большевизм, по сути, оказывается оправдан - как борьба с чужеродными идеями западной демократии и хищническими аппетитами Антанты, якобы, олицетворяемыми Белым Движением [7].
Вот только никуда не деть приказа императора Николая Второго от 25 декабря 1916 года, в котором царь, ещё оставаясь у власти, собственноручно выражал свои представления о войне и целях России в ней. И никуда не деть свидетельства того же самого Пьера Жильяра, недвусмысленно говорящего о том, что император и в заточении напряжённо следил за сводками с фронтов, искренне желал победы Русской Армии и готов был скорее отрубить себе правую руку, нежели подписать грабительский мир с немецкими захватчиками. В этом контексте прощальный приказ государя по армии звучит как минимум логично. А стало быть, Белое Движение, отстаивая бескомпромиссную позицию в отношении немцев, исполняло таки волю царственного главнокомандующего Русской Армии, а отнюдь не Запада. Очередной аргумент белофобов взвешен и найден очень лёгким.
_________________________________
Примечания
[1] Солидные историки просто считают ниже своего достоинства полемизировать со столь явно бредовыми теориями, ограничиваясь напоминанием об их антинаучности.
[2] Государь был откровенен с Жильяром в заточении. В частности, признался ему в том, что не может простить генерала Рузского.
[3] Якобы фальсифицированного самими же белогвардейцами - прощальный приказ государя по армии, как мы помним, тоже объявлен подложным.
[4] Т.е. Англии и Франции, которые, по их мнению, сперва толкнули Россию на "братоубийственную" войну против Германии "вопреки её собственным интересам", а затем, когда победа Антанты наметилась со всей определённостью, организовали в России переворот, чтобы вывести её из войны и не делиться плодами победы.
[5] "Монархическое" германофильство образца 1918 года, очевидно, было призвано стать примером для подражания в 1941-м.
[6] Напомню: Алексеев посоветовал императору отречься, а император - согласился с этим советом именно из опасения, что массовое снятие с фронта верных войск может привести к обвалу фронта, после чего немцы беспрепятственно двинутся вглубь России, захватывая её территории. Если император не отрекался - из этого автоматически следует, что он готов был мириться с крушением фронта.
[7] В позднесоветский период официальная пропаганда периодически принималась обвинять то Николая Второго, то его окружение, то Корнилова в намерении "открыть фронт" немцам, чтобы сообща с ними подавить "народное" движение. Современные ультраправые здесь трогательно единомысленны с идеологами Сталин и Брежнева - лишь знаки поменяли с минуса на плюс.
Journal information