135 лет со дня рождения М.Г. Дроздовского

М.Г. Дроздовский

Дроздовский был монархист. Причём монархист не только идейный, но и открытый. В то самое время, когда бывший начальник штаба императора Николая Второго М.В. Алексеев лишь в частных разговорах дерзал высказывать мысль, что "Россия естественным ходом событий рано или поздно придёт к восстановлению монархии", когда Деникин, дабы не раскалывать противобольшевистский лагерь внутренними тяжбами встал на позицию непредрешения будущего политического строя освобождённой от большевиков России, когда кумир белогвардейской молодёжи Корнилов демонстративно заявлял, что "ни на какие авантюры с Романовыми" не пойдёт, когда даже убеждённый монархист Марков мучительно терзался вопросом: что лучше - монархия с перспективой получить через 20 лет новую революцию или республика и стабильность, Дроздовский создал тайную монархическую организацию, членами которой являлось подавляющее большинство его добровольцев, и не стеснялся козырять этим фактом перед командованием ДобрАрмии.

При этом в период, когда большинство монархических организаций в России делали ставку на немецких оккупантов, полагая, что лишь германская армия способна изгнать большевиков и восстановить в охваченной смутой стране порядок, когда даже сама Первая Мировая война воспринималась в правых кругах как "досадное недоразумение" или даже "уступка нашим социалистам", Дроздовский твёрдо стоял на патриотических позициях, отвергая любое сотрудничество с немцами. Даже во время тяжёлых боёв за Новочеркасск, в которые втянулся его отряд, когда находившийся поблизости немецкий уланский полк предложил поддержать Дроздовского, Михаил Гордеевич отказался наотрез. Свержения большевиков ценой порабощения России внешним врагом он не хотел.

В Ростове и Новочеркасске население встречало дроздовцев торжественными молебнами.

Дроздовский являл собой характерный для первого этапа Гражданской войны тип идейного бойца-добровольца. «Нервный, худой, полковник Дроздовский был типом воина-аскета, - цитирует Сергей Зеленин слова дроздовца В. Кравченко. - Он не пил, не курил и не обращал внимания на блага жизни; всегда — от Ясс и до самой смерти — в одном и том же поношенном френче, с потёртой георгиевской ленточкой в петлице; он из скромности не носил самого ордена. Всегда занятой, всегда в движении. Трудно было понять, когда он находил время даже есть и спать. Офицер Генерального штаба — он не был человеком канцелярии и бумаг. В походе верхом, с пехотной винтовкой за плечами, он так напоминал средневекового монаха Петра Амьенского, ведшего крестоносцев освобождать Гроб Господен. Большой русский патриот полковник Дроздовский и был крестоносцем распятой Родины. Человек малого чина, но большой энергии и дерзновения, он первый зажёг светильник борьбы на Румынском фронте и не дал ему погаснуть».

Ничего личного, казалось, для него не существует - существует только истерзанная революционной смутой Россия, павшая жертвой нечистоплотных политиков и получившая вместо ожидаемой победы (а Дроздовскому как опытному штабисту близость этой победы была очевидна, и он писал об этом сестре) самый унизительный за всю свою историю сепаратный мир. Он жил теперь интересами Родины и своего отряда добровольцев, который ему предстояло довести до соединения с Добровольческой Армией Корнилова через все мыслимые и немыслимые препятствия. Тяжести похода он делил со своими добровольцами по-братски, и большую часть тысячевёрстного перехода проделал в седле, лишь однажды дав поблажку своему измученному болезнью организму и позволив себе несколько часов продремать на повозке. В атаки он своих добровольцев также нередко водил лично. В одной из таких отчаянных атак против превосходящих сил красных он и получил своё ранение, ставшее смертельным.

Сегодня нередко приходится слышать от малосведущих людей о патологической жестокости Дроздовского, о том, что он и его добровольцы (на основе которых впоследствии были развёрнуты Дроздовская стрелковая дивизия и Дроздовский конный полк) олицетворяли собой беспощадный контрреволюционный террор. Слышать такое от апологетов большевизма, уже в первые годы своего господства унесшего жизни пяти миллионов (!!!) русских людей, по меньшей мере, смешно. Да, Дроздовскому приходилось нередко отдавать жестокие приказы. Приходилось расстреливать. Это действительно было. Но было и другое: Дроздовский своими глазами наблюдал, как страна погрузилась в анархию. Как армия, в которой он служил по призванию сердца, превратилась в неуправляемую толпу мародёров, как эти мародёры, некогда именовавшиеся солдатами и матросами, убивали собственных офицеров и разбредались по окрестностям в поисках наживы, а при первой возможности - бросали фронт и бежали в родные деревни делить помещичью землю. И везде - грабили, насиловали, убивали. Те, кто застал "лихие 90-е", хорошо знают, что это такое - криминальный беспредел. Знают они и то, что обычно бывает, когда этот беспредел поддерживается государственной властью. Ситуация начала 1918-го года, если и отличалась, то только в худшую сторону: на территории России по-хозяйски обустраивались иностранные оккупанты, те самые, победу над которыми Дроздовский предчувствовал - но не смог предугадать революционной катастрофы.

Идея, которую нёс на штыках своих бойцов полковник (будущий генерал) Дроздовский, заключалась не в беспощадном терроре, а в установлении порядка и восстановлении здоровых государственных начал. К населению губерний, через территорию которых пролегал его поход Яссы - Дон, он относился не только без враждебности, но прямо - с сочувствием, и лишь большевики, анархисты и члены разбойничьих шаек подлежали безусловному уничтожению.

Дроздовец - защитник всех униженных и оскорблённых

Террор был. Но он был с обеих сторон. Причём террор революционный начался несоизмеримо раньше и был несоизмеримо масштабнее. В мемуарах красных командиров и приказах большевистских вождей мы не найдём таких размышлений, которые встречаем у Дроздовского: "Страшная вещь Гражданская война! Какое озверение вносит в нравы, какой смертельною злобой и местью пропитывает сердца. Жутки наши жестокие расправы, жутка та радость, то упоение убийством, которое не чуждо многим из добровольцев. Сердце моё мучится, но разум требует жестокости. Надо понять этих людей, из них многие потеряли близких, родных, растерзанных чернью, семьи и жизнь которых разбиты, имущество уничтожено или разграблено и среди которых нет ни одного, не подвергавшегося издевательствам и оскорблениям; надо всем царит теперь злоба и месть, и не пришло ещё время мира и прощения".

И в то же время, как пишет историк Руслан Гагкуев в своём очерке "Последний рыцарь" (по объёму "очерк" вполне способен потянуть на небольшую книгу) со ссылкой на мемуары белогвардейцев, Дроздовский прилагал максимум усилий, чтобы его отряд не воспринимался как карательный. Тем более, что над созданием ему такой славы активно трудились большевики (и до сих пор трудятся их идейные наследники): "Идут баре, все графья и князья, кричат "Гады!" и бьют всем морды", - такие слухи об отряде Дроздовского разносило по деревням вездесущее "сарафанное радио". Дроздовский же шёл не карать, а спасать, карать же - в силу необходимости, ибо без суровых наказаний невозможно было остановить волну насилий и грабежей. Поэтому в отряде работал военно-полевой суд, и за насилия над обывателями на бойцов отряда налагались не менее суровые наказания, чем на захваченных большевиков и бандитов. За продукты и лошадей крестьянам платили - и со смущением вынуждены были созерцать их униженную благодарность: за год революционной свободы эти крестьяне успели отвыкнуть от уважительного к себе отношения, их просто грабили все, кому не лень - австро-германцы, петлюровцы, большевики, анархисты, дезертиры.  Результаты не заставили себя долго ждать: народ везде встречал дроздовцев как освободителей, шёл к ним с жалобами, с просьбами о заступничестве. Крестьяне буквально умоляли Михаила Гордеевича назначить им хотя бы по одному офицеру на село, чтобы "стал начальником" и организовал в селе отряд самообороны. Петлюровцам и их хозяевам-немцам эти крестьяне-украинцы не доверяли. "В общем массы довольны, - констатировал Михаил Гордеевич. - Просят защиты, установления порядка: анархия, дезорганизация измучили всех, кроме небольшой горсти негодяев. Говорят, что некому жаловаться, нет нигде защиты, никакой уверенности в завтрашнем дне". "Идти впереди немцев, своим появлением спасать, вторичным появлением немцев будить патриотизм – вот наш триумф, наша задача", - вот как видел свою задачу человек, которого сегодня некоторые "историки" с большой дороги норовят записать чуть ли не в бандиты.

М.Г. Дроздовский с задумчивым видом. Ему надо многим пришлось размышлять
во время переходя Яссы - Дон.

Был в биографии Дроздовского один случай, когда он действительно учинил массовую кровавую расправу. Во время Второго Кубанского похода, после боя под Белой Глиной. Но это была расправа не над "мужиками", а над красноармейцами, захваченными в бою с оружием в руках. Предшествовало ей злодейское убийство (иначе не скажешь) полковника Жебрака, боевого товарища Дроздовского по походу Яссы - Дон. Раненый Жебрак попал в плен к большевикам, которые зажарили его заживо. Уж не знаю, что они пытались выпытать из дроздовского офицера столь средневековыми методами. А может быть, и просто глумились над "золотопогонником". Но ужас этой расправы вывел Дроздовского из себя - сам он никогда не унижался до пыток. Все захваченные в плен в тот день красноармейцы были расстреляны. "На мельницу (куда сводили пленных красных. – примечание Руслана Гагкуева) пришел Дроздовский, - вспоминает один из очевидцев. - Он был спокоен, но мрачен. На земле внутри мельницы валялись массы потерянных винтовочных патронов. Там были всякие: и обыкновенные, и разрывные, и бронебойные. Дроздовский ходил между пленными, рассматривая их лица. Время от времени, когда чье-либо лицо ему особенно не нравилось, он поднимал с земли патрон и обращался к кому-нибудь из офицеров. "Вот этого – этим", – говорил он, подавая патрон и указывая на красного. Красный выводился вон, и его расстреливали. Когда это надоело, то оставшиеся были расстреляны все оптом". Это, как говорится, факт. Но можно понять психологическое состояние Дроздовского, особенно учитывая, что замученный Жебрак был его боевым товарищем и весьма авторитетным среди дроздовцев командиром. Впоследствии ни Михаил Гордеевич, ни те, кто сменил его во главе Дроздовской дивизии, подобных огульных расстрелов себе не позволяли, а захваченных красных старались поставить в строй - искупать свою вину перед Отечеством. Первый в истории ВСЮР полноценный солдатский полк (он долгое время так и назывался - 1-й Солдатский, а впоследствии получил наименование Самурского) сформировал именно Дроздовский и именно из пленных красноармейцев.

Солдат Самурского полка.
Образец униформы

Некоторые противники Белой Идеи также любят обвинять Дроздовского в дезертирстве. Дескать сам бросил фронт, но этого ему показалось мало, и он сколотил из офицеров отряд и увёл с фронта целую толпу. Обвинение смехотворно, если учесть, что исходит оно от представителей партии, открытым текстом призывавшей в годы Первой Мировой войны к "поражению собственного правительства" и полностью оправдывавшей солдат-дезертиров, наводнивших прифронтовые города и местечки к концу 1917-го года. Массово расползавшиеся с фронта по домам шкурники-дезертиры, предпочитавшие грабежи защите Отечества, этих обличителей почему-то не возмущают - весь град обвинений в "нарушении присяги" обрушивается на Дроздовского и дроздовцев. Но позвольте. В стране произошли события, имеющие все признаки военного переворота. Верные своей присяге воинские части, вроде как, и должны бы выступить против путчистов. А поскольку таких частей нет, Дроздовский их формирует из добровольцев. Предельно логично и никаким нарушением присяги даже не пахнет. Ах, да, война! Война, которая вынудила императора Николая Второго отречься от престола (или не шибко простестовать против фальсификации отречения - если такая фальсификация действительно имела место, как стало модным в некоторых кругах утверждать). Война, из-за которой русское офицерство после позорного Февраля-1917 присягнуло временному правительству. Но позвольте: большевики, едва успев прийти к власти, немедленно заключили с австро-германцами перемирие и возбудили переговоры о сепаратном мире. А до этого - открытым текстом призывали к братанию с врагом. Офицерам-фронтовикам хорошо заметно было, чем кончаются эти братания: немцы передавали в русские окопы свою пропагандистскую литературу под присмотром собственных офицеров. То есть, в глазах Дроздовского ситуация выглядела так: в Петрограде произошёл переворот, устроенный вражескими агентами, которые ведут политику в интересах врага и толкают страну к поражению (а она стояла на пороге победы). "Наступило время ига, неизвестно, на сколько времени, это иго горше татарского", - писал Михаил Гордеевич в декабре 1917-го и пророчески предрёк, что "на внутреннем фронте" у него "скоро будет много работы".

Таким образом, русская армия, сохранявшая боеспособность к февралю - марту 1917-го, смирилась с отреченим государя (о причинах которого в большинстве своём не догадывалась) и признала правительство, формально возникшее по почину отрёкшегося царя - ради того, чтобы продолжать войну. К началу же 1918-го года армия полностью развалилась благодаря демократизаторским экспериментам "временных", а к власти в Петрограде в результате переворота пришло прогерманское правительство - и то, и другое обстоятельство делало продолжение войны невозможным и вынуждало верных долгу и патриотически настроенных офицеров объединяться для борьбы уже с внутренним врагом. Что и сделал Дроздовский. И обвинять его в дезертирстве возможно только в двух случаях - либо полностью утратив всякую совесть, либо лишившись способности логически мыслить.

В общем, нету вины Михаила Гордеевича ни перед Россией, ни перед русским народом, ни перед нами. Дроздовский был тем, кем был - одним из самых нравственно безупречных героев в истории Гражданской войны. Испрашиваю молитв всех, кто это читает, об упокоении раба Божия Михаила.  

___________________________________________________________
Ещё по теме:
1. Дроздовский - герой нашего времени
2. Загадка смерти Дроздовского
3. Был ли Дроздовский украинофобом?
4. Неожиданный Дроздовский (два любопытных факта из жизни Михаила Гордеевича)
5. Странные речи о ростовском преосвященном (ещё раз об обстоятельствах кончины Дроздовского)
6. О дроздовцах и немцах (свидетельство Петра Колтышева)
7. Пасха под шрапнелью (о боях за Ростов)
8. Случай на станции Пирлица (о том, как румынские оккупанты пытались обезоружить отряд Дроздовского, и чем это кончилось)
9. Бердянское восстание
10. Из истории 2-го Кубанского похода (в котором участвовал и Дроздовский)
11. Честь и польза (об одном весьма характерном эпизоде похода Яссы - Дон)