В ЖЖ у некоего (
voencomuezd) я обнаружил интересную статью Роберто Паласиоса-Фернандеса (roberto_pf) о русских белоэмигрантах - добровольцах армии Франко, перепечатку из журнала "Цейхгауз", которой и хочу сейчас поделиться. Русские франкисты. На заднем плане православный священник-эмигрант служит молебен
о даровании победы христолюбивому белому воинству.
Первая группа белых русских в марте 1936 г. попала в Наваррское Рекете — монархическое ополчение из числа сторонников потомков неудачливого претендента на испанский трон Дона Карлоса — в терцию (полк) «Зумалакарреги», откуда одни ушли в испанский Иностранный Легион, другие же - в терцию «Донья Мария де Молина». При этой части в апреле 1937 г. было начато формирование русского подразделения со своим уставом и командованием, получившего название «Русский национальный отряд». К марту 1938 г. 27 добровольцев составляли полный русский взвод (18 чел.) и одно отделение в испанском взводе. Самое большее в русском отряде при терции «Донья Мария де Молина» и выделившейся из нее терции «Марко де Бельо» было 35 русских одновременно. Командовал русским отрядом артиллерист-марковец капитан Н.Е.Кривошея (в чине лейтенанта Рекете). Испанцы были не против создания и отдельной русской части — «Герилья Сан Хорхе» («партизанский отряд Св. Георгия»), однако небольшое число добровольцев не позволило создать подразделение больше взвода. Кроме того, из прибывших в Испанию русских, в разное время в Испанской Фаланге воевало 4 человека, в Иностранном Легионе — 10, в других частях Рекете — 11. Двое были летчиками. Из всех 72 добровольцев, 34 человека было убито, многие ранены. Необходимо отметить, что за время войны одни и те же люди меняли места службы и переходили или из Легиона в Рекете, или же из одной терции Рекете в другую.
В Испании русские добровольцы, несмотря на свои, нередко генеральские, чины и награды, поступали на службу как рядовые и долго и тяжело получали капральские, сержантские и первые офицерские чины испанской армии. Например, георгиевский кавалер, генерал-майор русской службы А.З.Фок погиб в 1937 г. при Кинто де Эбро (застрелился, не желая попасть в плен) в чине лейтенанта Рекете. Н.В.Шинкаренко, будучи также генерал-майором, получил от Франко чин лейтенанта Легиона лишь после ранения в голову под Бильбао в 1937 г. Ну, а бывшим поручикам и капитанам в лучшем случае удалось дослужиться к концу войны до прапорщиков, в основном же они получили чины сержантов, и то лишь к концу кампании, как подарок. Создавшаяся двусмысленность осознавалась и испанцами, которые неоднократно подчеркивали, что относятся к своим русским сослуживцам прежде всего как к русским офицерам, а уж потом как к чинам испанской армии.
В Испании русские добровольцы, несмотря на свои, нередко генеральские, чины и награды, поступали на службу как рядовые и долго и тяжело получали капральские, сержантские и первые офицерские чины испанской армии. Например, георгиевский кавалер, генерал-майор русской службы А.З.Фок погиб в 1937 г. при Кинто де Эбро (застрелился, не желая попасть в плен) в чине лейтенанта Рекете. Н.В.Шинкаренко, будучи также генерал-майором, получил от Франко чин лейтенанта Легиона лишь после ранения в голову под Бильбао в 1937 г. Ну, а бывшим поручикам и капитанам в лучшем случае удалось дослужиться к концу войны до прапорщиков, в основном же они получили чины сержантов, и то лишь к концу кампании, как подарок. Создавшаяся двусмысленность осознавалась и испанцами, которые неоднократно подчеркивали, что относятся к своим русским сослуживцам прежде всего как к русским офицерам, а уж потом как к чинам испанской армии.
Группа русских офицеров-корниловцев из состава Русского отряда генерала Франко.
Слева направо: В, Гурко, В.В. Боярунас, М.А. Сальников, А.П. Яремчук 2-й.
Отметим и униформу Наваррских частей Рекете, где был сформирован русский отряд. Они отличались красными «карлистскими» беретами, к которым при парадной форме прикрепляли большие кисти разных цветов по чинам: желтые у рядовых, красные у капралов, зеленые у сержантов, белые у старшин, серебряные у младших офицеров (фиолетовые кисти капелланов и золотые старших офицеров у русских не встречались за неимением этих чинов). В первый раз русские надели кисти 16. V. 1937 на католическую Троицу. К красным беретам «маргаритки» (женская карлистская организация) вскоре пришили защитную подкладку, после чего, надевая его наизнанку, рекете получили возможность маскироваться.
Русские выходили в город со штыками, для которых им выдали ножны, и вскоре последовал приказ для всей терции взять пример с русских. Выданная обувь очень быстро рвалась от хождения по горам и поэтому русские с удовольствием надели альпаргаты - парусиновые туфли на толстой веревочной подошве, захваченные в октябре как трофеи.
В ноябре 1937 г. все русские получили серое итальянское обмундирование, и с тех пор постоянно снабжались именно таким, отличаясь им от испанцев своей терции. Выдали также каски французского образца (судя по фотографиям, в русском отряде встречались и испанские каски).
Русский отряд армии Франко
После капитуляции республиканских частей война закончилась. На 24.IV.1939 был назначен парад в Валенсии, на котором в сводном батальоне Рекете на правом фланге шел русский отряд с трехцветным российским флагом. По этому случаю всем участникам было выдано новое единообразное испанское обмундирование: ботинки, штаны, рубахи, красные береты и кисти по чинам, белые носки, нашивки с «бургундскими» крестами и маленькие распятия из белой материи. Офицерам белые перчатки. Перед парадом патронташи и ремни выкрасили в красно-коричневый, а сапоги в черный цвет.
В июне рядовых произвели в сержанты, сержанта в старшину, и всех отправили в двухмесячный отпуск. Сержантские нашивки, по три золотых галуна на берет и на грудь, одеть все же успели.
17.X.1939 в Барселоне, после принятия испанского гражданства сняли русские национальные углы, а 25.Х в Мадриде и свое итальянское обмундирование с красными беретами и одели оставшиеся еще от технического состава Легиона «Кондор» штатские костюмы из синтетического материала.
Генерал-майор Николай Всеволодович Шинкаренко (писательский псевдоним Н.Велогорский). Саламанка. 26 октября 1937 г. В 1910 г. окончил Михайловское артиллерийское училище. Участник Балканских войн. В 1914 г. поручик. Воевал в Добровольческой армии. Чин генерал-майора получил в 1920 г. Одним из первых приехал в Испанию. На фото в форме лейтенанта Иностранного Легиона. На левом рукаве маленький "добровольческий" шеврон.
Больше всего в отряде было бывших чинов Добровольческой армии — членов РОВСа. Из них по численности первыми были марковцы. Недаром праздником "Русского национального отряда" было 8 октября (Св. Сергия Радонежского), а отрядной иконой — икона Св. Апостола Иоанна Богослова, бывшая во время Гражданской войны в России с 4-й батареей Марковской артбригады.
После окончания войны русские, служившие в испанской армии (милиционные части Фаланги и Рекете были включены в регулярную армию к 1938 г.), в октябре 1939 г. приняли испанское подданство и в большинстве своем продолжили службу в Иностранном Легионе.
Больше всего в отряде было бывших чинов Добровольческой армии — членов РОВСа. Из них по численности первыми были марковцы. Недаром праздником "Русского национального отряда" было 8 октября (Св. Сергия Радонежского), а отрядной иконой — икона Св. Апостола Иоанна Богослова, бывшая во время Гражданской войны в России с 4-й батареей Марковской артбригады.
После окончания войны русские, служившие в испанской армии (милиционные части Фаланги и Рекете были включены в регулярную армию к 1938 г.), в октябре 1939 г. приняли испанское подданство и в большинстве своем продолжили службу в Иностранном Легионе.
***
Однако, справедливости ради, стоит отметить, что профранкистский энтузиазм разделяли далеко не все белые эмигранты. И далеко не всех, кто отказал Франко в поддержке, можно обвинить в большевизанстве. В сентябре 1936 года, в то самое время, когда первые русские добровольцы по одиночке или мелкими группами просачивались в Испанию, чтобы пополнить ряды франкистов, один из крупнейших эмигрантских историков (и бывший доброволец армии Деникина) Антон Керсновский опубликовал на страницах "Царского вестника" статью с громким названием "Никаких испанцев" [1].
Антон Керсновский. Белогвардеец. Историк. Антифашист.
Без негодования нельзя прочесть ребяческое письмо русского белого офицера, напечатанное в "Часовом" и, увы, перепечатанное очень многими эмигрантскими газетами, в том числе и "Царским вестником".
Ещё пара образцов униформы русских добровольцев в армии Франко
Он, видите ли, "счастлив, что исполняет свой долг", как будто борьба за испанское благополучие составляет долг русского офицера! Нам важно истребить русских большевиков, а на испанских нам должно в высшей степени наплевать.
Пусть нам не морочат голову надоевшей пошлятиной, что борьба с "мировым злом" - наше "общее дело". Почему это вдруг сделалось "общим делом" сейчас, в 1936 году, а не было им в 1917, 1918, 1919, 1920, 1921-м? Что делали тогда эти посылающие нам сейчас свой привет г.г. испанские офицеры? Где они были тогда? Под Тихорецкой? Армавиром? Царицыным? Харьковом? Или, быть может, под Киевом и Орлом? Во всяком случае, опоздав к Московскому походу, они успели, конечно, прибыть к перекопским боям? Под Каховку? Где они были тогда? Много ли их стояло в строю наших офицерских рот?
Изнасилованные испанские женщины, расстрелянные испанские священники. Подумаешь, нашли чем разжалобить! А наших русских женщин кто-нибудь жалел? А тысячи замученных русских священнослужителей нашли разве отклик в чьих-нибудь сердцах - французских, немецких, испанских? Это, небось, не было тогда "общим делом".
Что за негодование: разрушен Альказар! А когда Иверскую сносили, кто из них возмущался? А когда разрушали старейший наш храм - Десятинную Церковь, воздвигнутую еще Владимиром Красным Солнышком, - кто из г.г. испанцев тогда возвысил свой негодующий голос? Укажите мне испанца, который протестовал бы против уничтожения храма Христа Спасителя! Не знаете. Вот и отлично. А я зато укажу вам русского офицера, туберкулезного, без права на труд, с отобранным паспортом, которым не так давно - всего несколько месяцев тому назад - г.г. правые испанцы и г.г. правые французы перебрасывались, словно мячиком, через Пиренеи! Вот этот наш искалеченный и гонимый русский штабс-капитан заслуживает в тысячу раз более нашего внимания и сострадания, чем все испанские патеры, взятые вместе.
Испанский "капитан X" шлет привет русскому офицерству. Запоздало это ненужное приветствие на целых 17 лет. Отчего они не посылали нам, русским, свой привет в 1919 году? Или это тогда не было "общим делом"?
Пусть нам не морочат голову надоевшей пошлятиной, что борьба с "мировым злом" - наше "общее дело". Почему это вдруг сделалось "общим делом" сейчас, в 1936 году, а не было им в 1917, 1918, 1919, 1920, 1921-м? Что делали тогда эти посылающие нам сейчас свой привет г.г. испанские офицеры? Где они были тогда? Под Тихорецкой? Армавиром? Царицыным? Харьковом? Или, быть может, под Киевом и Орлом? Во всяком случае, опоздав к Московскому походу, они успели, конечно, прибыть к перекопским боям? Под Каховку? Где они были тогда? Много ли их стояло в строю наших офицерских рот?
Изнасилованные испанские женщины, расстрелянные испанские священники. Подумаешь, нашли чем разжалобить! А наших русских женщин кто-нибудь жалел? А тысячи замученных русских священнослужителей нашли разве отклик в чьих-нибудь сердцах - французских, немецких, испанских? Это, небось, не было тогда "общим делом".
Что за негодование: разрушен Альказар! А когда Иверскую сносили, кто из них возмущался? А когда разрушали старейший наш храм - Десятинную Церковь, воздвигнутую еще Владимиром Красным Солнышком, - кто из г.г. испанцев тогда возвысил свой негодующий голос? Укажите мне испанца, который протестовал бы против уничтожения храма Христа Спасителя! Не знаете. Вот и отлично. А я зато укажу вам русского офицера, туберкулезного, без права на труд, с отобранным паспортом, которым не так давно - всего несколько месяцев тому назад - г.г. правые испанцы и г.г. правые французы перебрасывались, словно мячиком, через Пиренеи! Вот этот наш искалеченный и гонимый русский штабс-капитан заслуживает в тысячу раз более нашего внимания и сострадания, чем все испанские патеры, взятые вместе.
Испанский "капитан X" шлет привет русскому офицерству. Запоздало это ненужное приветствие на целых 17 лет. Отчего они не посылали нам, русским, свой привет в 1919 году? Или это тогда не было "общим делом"?
Франкисты
Победят белые испанцы - полпредство по-прежнему останется в Мадриде (либо удалится оттуда на самое непродолжительное время) [2]. А русских офицеров, имевших наивность (и более чем наивность) сражаться в их рядах за "общее дело", немедленно же выставят вон из Испании как "нежелательных иностранцев". Да еще, чего доброго, предъявят им обвинение в советской пропаганде - как то всегда было в обычае у испанцев в отношении белых русских эмигрантов.
Когда, наконец, мы поймем, что иностранные националисты - будь то испанские белогвардейцы, французские "огненные кресты", немецкие наци или итальянские фашисты - такие же враги нас, русских эмигрантов и нашей Родины, как и преследуемые ими коммунисты? Не спасать их надо, а повторить мудрые слова Тараса Бульбы: "Чтоб они подохли все, собаки!".
Керсновский не испытывал симпатий к советской власти, от рук которой пострадала его родная сестра, узница сталинских лагерей. Против этой власти он воевал с оружием в руках, несмотря на свой юный в то время возраст. Но Керсновский прекрасно понимал то, чего не видели и не хотели видеть многие эмигранты, ослеплённые ненавистью к коммунистам: Европе не нужна свободная и сильная Россия. Он прекрасно помнил, сколько раз белых бросали на произвол судьбы так называемые союзники по Антанте [3]. Предвидел он и то, что в скором времени поднявший голову германский империализм снова займётся своим любимым делом под названием "дранг нах остен". И думал о том, как в новых условиях защитить Россию. Результатом этих раздумий стала его книга "Философия войны". Франко же и его сторонники изначально делали ставку на помощь не столько слабой и безоружной белой эмиграции, сколько набиравшей силу гитлеровской Германии, поддерживать которую у Керсновского не было ни малейшего желания.
В чём-то прогноз Керсновского не сбылся: Франко, в отличие от своих французских и английских коллег, поступил с русскими добровольцами по-джентльменски, позволив желающим из них получить испанское подданство [4]. Нашлись те, кто этой возможностью воспользовался. И всё-таки в главном Керсновский оставался прав: другом России Франко не был. В 1942 году в беседе с американским послом Франко настаивал, что "опасность для Европы и Испании исходит не столько от нацистской Германии, сколько от российского коммунизма. Испания не столько желает победы оси, сколько поражения России" (выделено мной - М.М.) [5]. В это же время блокадный Ленинград в числе прочих нацистских войск осаждала и испанская "голубая дивизия"[6].
Картина современного испанского художника, изображающая бои испанской Голубой дивизии
под Ленинградом. Хорошо видна униформа франкистских боевиков -
немецкая, но с испанской государственной символикой
Так что гибель 2 миллионов ленинградцев - не безбожников и не цареубийц, а простых русских людей, в большинстве своём - женщин и детей, в том числе и на совести вождя испанской контрреволюции. Предвидеть блокаду Ленинграда и масштабы её жертв Керсновский, разумеется, не мог. Но расклад сил накануне неизбежной новой мировой войны был ему предельно понятен. Как и русофобский настрой Франко. В этих условиях Антон Антонович предпочёл остаться просто русским.
________________________________________
Примечания.
[1] см.: http://monarhist.info/RP/Kersnovsky/Kersnovsky-2.htm
[2] Этот прогноз Керсновского не оправдался: дипотношения между Испанией и СССР были восстановлены только в 1970 году.
[3] Самыми гнусными в этой череде предательств стали эвакуация Одессы в начале 1919 года, сопровождавшаяся разоружением белого корпуса генерала Тимановского, и выдача Колчака большевикам год спустя.
[4] Хотя - никуда не денешься - франкисты относились к русским добровольцам свысока, не признавая их чины, полученные в Русской Армии. Как тут уже упоминалось, бывало, что заслуженные русские генералы становились в армии Франко простыми рядовыми. А ведь когда-то Русская Армия принимала на службу иностранных офицеров в сущем чине, а то и с повышением...
[5] См.: http://militera.lib.ru/h/sb_crusade_in_rossia/05.html
[6] "Голубой" (или "Синей", как утверждает Р. Паласиос-Фернандес) она называлась по цвету униформы испанской правой партии "Фаланга", члены которой обязаны были носить голубые рубашки. К слову, немцы категорически предупредили своих испанских союзников, что не желают видеть в составе дивизии русских белоэмигрантов. Войну планировалось выиграть без помощи "унтерменшей" - и здесь Гитлер и Франко были трогательно солидарны.
Journal information