То, что протоиерей Глеб Грозовский (на фото) невиновен,
для меня по-прежнему вне сомнений.
Пока же я могу сказать только следующее.
Во-первых, позиция "хоть с чёртом, лишь бы против Кураева", кое-кем тут, очевидно, занятая, категорически неприемлема. Неприемлема по двум причинам. Во-первых (скажу высокопарно), с чёртом быть нельзя ни при каких обстоятельствах. Во-вторых (на этот раз уже максимально конкретно и приземлённо), отвергая без разбору всё, что говорит и пишет Кураев, мы будем должны вовсе отказаться от Православия, приняв рериховщину одновременно с исламом, попутно согласившись считать Николая Второго "богоравным царём-искупителем", а Распутина, Гитлера и Власова - святыми праведниками. Поскольку такое мировоззрение возможно только в сумасшедшем доме, аргумент "Кураев всегда врёт" я не могу признать серьёзным.
Отец Андрей Кураев считает дело против Грозовского сфабрикованным.
Но при этом полагает, что отцу Глебу следует вернуться и уверен, что общественный ажиотаж -
достаточная гарантия справедливого разбирательства.
Во-вторых, повторюсь, для меня невиновность о. Глеба исчерпывающим образом доказывается позицией его жены. Всё, что происходило в этом злосчастном детском лагере, происходило на её глазах, у отца Глеба просто не было возможности совершить приписываемые ему преступления.
В-третьих, по размышлении зрелом, я пришёл к выводу, что о. Глебу действительно стоит согласиться с предложениями оо. Андрея Кураева и Всеволода Чаплина, с требованиями епархии (как-никак, он связан церковным послушанием) и с мнением 
zoyae - вернуться в Россию и сотрудничать со следствием, пока суд не приговорил его заочно. Только не в Петербург, где по понятным причинам рассчитывать на справедливое разбирательство ему не приходится - а в Москву, и попросить разбирательства в Верховном Суде. Заодно, я считаю, ему следовало бы обратиться с прошением к Патриарху, чтобы владыка Кирилл замолвил за него слово перед Президентом - не ради давления на следствие, разумеется, а ради того, чтобы исключить давление с противоположной стороны. И для того ещё, чтобы до суда его содержали в одиночной камере - по причинам, о которых я уже писал.
Если не последняя надежда о. Глеба добиться справедливости - то одна из самых верных, безусловно.
Заодно возвращение в Россию дало бы ему возможность предъявить встречный иск против Зазимко. А это могло бы усилить его позиции: следствие оказалось бы вынуждено собирать доказательства его невиновности.
Конечно, у него есть ещё один выход из ситуации - попросить в Израиле политического убежища как человек, которого на Родине преследуют за веру. Но, во -первых, это будет совсем уж непатриотично и создаст западным врагам России и Православия дополнительный повод травить нашу страну, а во-вторых - не факт, что ему, христианину, Израиль предоставит убежище. Так что вернуться и прибегнуть к защите Патриарха было бы самым верным шагом.
Комментарии отключаю, так как для меня здесь всё очевидно и дискутировать больше не о чем.
Journal information