«В числе красноармейцев, вступивших в отбитую у фашистов деревню Ю. был красноармеец М. КОЛОМЕЙЦЕВ, бывший колхозник этой деревни. Как родного сына, встретила его колхозница Ксения Васильевна ФЕДОТОВА. Она рассказала ему о зверской расправе фашистов, учиненной над ее мужем, заместителем председателя колхоза, другом М. Коломейцева».
Деревня Ю. — это деревня Юшково Наро-Фоминского района Московской области, которую освободили 3 декабря 1941 года бойцы 16-го пограничного полка войск НКВД по охране тыла Западного фронта при поддержке взвода танков 20-й танковой бригады.
Немецкие танки стоят у въезда в деревню Юшково. Ребятишки копошатся подле них, выискивая что-то в груде изломанных, покореженных металлических частей.
Третьего дня здесь кипел ожесточенный бой. Немцы пытались прорваться из района Наро-Фоминска к основным коммуникациям Можайского направления, но наши части остановили врага и опрокинули его. В этом бою и была отбита деревня Юшково, находившаяся в руках у немцев немногим более суток.
Дымки подымаются над деревней. Еще тлеют пожарища, черные остовы труб торчат среди обгорелых бревен и пепла, а рядом в уцелевших избах уже растапливают печи возвратившиеся хозяева.
Они сгружают с саней свой скарб, который прятали в ближайшем лесу, и, проходя к крыльцу, брезгливо перешагивают через трупы немецких солдат. Трупы валяются повсюду: во дворах, на улицах, в канавах.
Мороз — 25 градусов. Трупы немцев окоченели, одеревенели. Странно выглядят они: как фигуры из паноптикума, с изжелта-восковыми лицами, со скрюченными пальцами.
Колхозники проходят мимо, мельком взглядывая на них:
— Этот, что ли, забрал у вас в избе все спички, какие были?
— Нет, другой. Вот тот, что лежит правее...
Даже сараи набиты трупами фашистов. Колхозники объясняют, что немцы сразу же затаскивают своих убитых в помещение, «от постороннего взгляда подальше».
Группа красноармейцев проходит по улице, присматриваясь к брошенным немецким противогазам, магазинам с противотанковыми патронами.
Вдруг к одному красноармейцу бросается на грудь пожилая женщина.
— Мишенька, Миша! Убили ведь старика моего! Убили на глазах моих, гады проклятые!
Немцы расстреляли жителя деревни Юшково Федотова за то, что тот был заместителем председателя колхоза. Вошли в избу, спросили, что он делал в колхозе, и, получив ответ, поставили к стенке.
— Не плачь, — говорит красноармеец, но у него самого губы предательски дрожат и щека дергается. — Не плачь так, Васильевна.
— Наш это парень, — поясняют колхозники. — Бывший кладовщик колхозный, Миша Коломейцев. В армию ушел, а теперь — смотри, с Красной Армией вернулся. Дружили очень с Федотовым, покойником...
За короткое пребывание в деревне немцы успели убить всего несколько человек. Повод, как всегда, находили самый пустяшный. Одного старика убили за то, что он недостаточно быстро снимал валенки, которые приглянулись офицеру.
— А Шинковых вы видели? - спрашивают нас. — Они край деревни жили, дом у них фашисты сожгли, теперь они у Черновых стоят. Как же, они красноармейца-пограничника спасли!
Перед нами три сестры Шинковы (фото 2): Антонине двадцать лет, Александре — девятнадцать, Пелагее — восемнадцать. Жизнерадостные, улыбающиеся девушки.
— Так и спасли, — говорит Антонина. — Он ранен был, ходить не мог. А немцы уже близко. Стрельба вокруг — ужас! Мы хотели в щель запрятаться, видим: он. Взяли его, потащили.
— Он был без сознания?
— Нет, в сознании, только очень слабый, все время шёпотом говорил: «Спасибо, девушки, спасибо вам».
— Я винтовку его тащила, — вставляет Александра. — Что ж, немцам доставаться винтовке-то?
— Спрятали его в погреб. В самый уголок. Загородили его мешками. Говорим: «Миленький, только стони потише»...
— А тут уже немцы в деревне. И к нам в избу. Полна изба немцев. Человек пятьдесят. Первым делом стали, извините, вшей на себе искать. Расстегнет какой-нибудь свою курточку, а под курточкой белье черным-черно, а у некоторых и вовсе белья нет.
— А наш раненый в погребе пролежал почти сутки, — продолжает Антонина. — То одна, то другая к нему бегаем. «Крепись, — говорим, — миленький. Скоро наши придут, крепись». Но только он под конец совсем слабый стал... Его сейчас в госпиталь отвезли. А нам всем трем от командования полка благодарность. Спасибо, пишут, за то, что жизнь нашему красноармейцу спасли...
Деревню Юшково наши части заняли на рассвете и продолжали гнать немцев, не останавливаясь, не давая им ни минуты роздыха.
Фронт отодвинулся от Юшково далеко на юго-запад, и жители деревни снова начинают жить, как раньше. Вынослив, упрям, несокрушим в своем оптимизме, в своей воле к жизни русский человек.
— Он был без сознания?
— Нет, в сознании, только очень слабый, все время шёпотом говорил: «Спасибо, девушки, спасибо вам».
— Я винтовку его тащила, — вставляет Александра. — Что ж, немцам доставаться винтовке-то?
— Спрятали его в погреб. В самый уголок. Загородили его мешками. Говорим: «Миленький, только стони потише»...
— А тут уже немцы в деревне. И к нам в избу. Полна изба немцев. Человек пятьдесят. Первым делом стали, извините, вшей на себе искать. Расстегнет какой-нибудь свою курточку, а под курточкой белье черным-черно, а у некоторых и вовсе белья нет.
— А наш раненый в погребе пролежал почти сутки, — продолжает Антонина. — То одна, то другая к нему бегаем. «Крепись, — говорим, — миленький. Скоро наши придут, крепись». Но только он под конец совсем слабый стал... Его сейчас в госпиталь отвезли. А нам всем трем от командования полка благодарность. Спасибо, пишут, за то, что жизнь нашему красноармейцу спасли...
Деревню Юшково наши части заняли на рассвете и продолжали гнать немцев, не останавливаясь, не давая им ни минуты роздыха.
Фронт отодвинулся от Юшково далеко на юго-запад, и жители деревни снова начинают жить, как раньше. Вынослив, упрям, несокрушим в своем оптимизме, в своей воле к жизни русский человек.
(С) Л. ПЛАТОВ. Из прессы военных лет (1941)
Источник.
Источник.
Дополнение от яндекс-дзен-канала "Т-34": 11 декабря 1941 года командованием войск НКВД по охране тыла Западного фронта сестры Шинковы были представлены к медали «За боевые заслуги». 19 декабря 1941 года Военный Совет Западного фронта приказом № 0411 наградил сестер медалью «За отвагу» за спасение не одного, а трех (!) красноармейцев.
Journal information