Трагедия 41-го года - первый шаг к Великой Победе

Картина русского православного художника Ильи Глазунова, посвящённая 22-му июня 1941 года.

Немцам удалось скрыть свою подготовку к войне. Советская разведка, работавшая в тылу гитлеровской Германии, шесть раз называла своему руководству в Москве разные даты нападения. Сработал своеобразный "эффект пастушка", постоянно кричавшего: "Волки! Волки!" Сталин в конце концов уверился, что Гитлер не отважится напасть на СССР, не закончив войну на Западе. Отчасти для такой уверенности были основания. Во-первых, печально известный Пакт Молотова - Риббентропа был заключен немцами именно с этой целью - Германия стремилась развязать себе руки на западном направлении. А во-вторых, когда Гитлеру не удалось втянуть в свой блок для нападения на СССР Югославию, он предпочёл отложить нападение и завоевать сперва Балканы. Кроме того, советской разведке не удалось установить и численности немецкой группировки, предназначенной для вторжения - все сообщения разведки указывали значительно меньшую численность. Гитлер же ударил, имея в составе армии вторжения 183 дивизии и 13 отдельных бригад (включая войска союзников Германии). Численность немецкой группировки, развёрнутой на советской границе, составляла 5,5 млн. солдат и офицеров при 47 тысячах орудий и миномётов, 4300 танков и 4950 самолётов. Гитлер полагал, что Советский Союз имеет в своём распоряжении 160 дивизий, и что все они сосредоточены вблизи границы, что позволяло немцам окружить эти войска западнее Днепра и Двины и разгромить за счёт своего численного превосходства, после чего развивать наступление вглубь русской территории. Основная ставка делалась на танковые соединения, не только отлично укомплектованные, но и имеющие богатый боевой опыт. После прорыва обороны танковые дивизии и корпуса немедленно вводились в прорыв и устремлялись по тылам, замыкая кольцо окружения вокруг советских армий. Так видели войну нацистские стратеги.

Наступали тремя группами. Основной удар должна была наносить группа армий "Центр", нацеливавшаяся через Белоруссию и Смоленск прямо на Москву. После занятия Москвы (которое немецкое командование предполагало осуществить до осени), группе армий "Центр" предписывалось наступать к Волге, заняв Нижний Новгород (Горький). В состав этой группировки входили 50 дивизий и две отдельные бригады. Левое крыло гитлеровский войск образовывала группа армий "Север" в составе 29 дивизий. Её главной задачей был захват Ленинграда, после чего во взаимодействии с финскими войсками и расквартированными в Финляндии частями вермахта предстояло наступать на Мурманск и Архангельск, лишив СССР выхода к Северному Ледовитому океану (а значит - и к возможным линиям коммуникаций с англо-американцами). Правое крыло образовывала группа армий "Юг" - самая многочисленная. В её состав входили 57 дивизий и 13 бригад. Этой группировке ставилась задача оккупировать Украину и Крым с его черноморскими портами, после чего развивать наступление в направлении богатого природными ресурсами Кавказа. Сырьё Украины и Кавказа имело для Гитлера и его дальнейших военных планов первостепенное значение - вероятно, именно поэтому на юге сосредотачивалась наиболее мощная группировка.

И да, я не оговорился - именно русской территории. Ни идеологи нацистского государства, ни его военные стратеги не принимали во внимание идеологических тонкостей. Враг в их планах чётко идентифицировался: русские. И борьбу предстояло вести "с усилением русского народа", а отнюдь не с "безбожным большевизмом" и не "с игом жидов и хачей". Методы этой борьбы соответствовали целям: по существу, солдаты и офицеры вермахта освобождались от ответственности за любые (!!!) преступления, совершённые на оккупированных советских территориях и должны были отвечать на любое неповиновение местного населения беспощадным террором.

Вот так выглядела "евроинтеграция" для большинства русских людей, увидевших её
кровавым летом 1941 года своими глазами.

О том, что представлял из себя нацистский террор, в этом журнале было сказано немало. Но это было после. А сначала немецким захватчикам всё же предстояло разбить регулярные русские войска. Наша страна начинала войну в крайне невыгодных условиях. Сталин, надеявшийся оттянуть войну хотя бы до 1942 года (чтобы успеть завершить преобразование и перевооружение армии по опыту Зимней войны), не спешил с мобилизацией, дабы не давать немцам повода обвинить его в агрессивных намерениях (всё равно обвинили!). Линия укреплений вдоль новой государственной границы СССР, проведённой в 1939 году, не была достроена, укрепления же вдоль старой государственной границы забросили, в значительной степени они к началу войны оказались разрушены - тем не менее, и их в ходе боёв лета 1941 года заняли, и в них оборонялись. Советская стратегия предполагала быстрый разгром противника в пограничном сражении, после чего - перенос боевых действий на территорию врага. Результатом этих чересчур оптимистических планов стало крайне неудачное расположение советских войск, также не способствовавшее успеху боевых действий.

Тем не менее, Красная Армия 1941 года представляла из себя грозную силу. В приграничных военных округах было развёрнуто около 3-х млн. человек личного состава при 38 тысячах орудий и миномётов, 8800 танках и 7400 боевых самолётах. И если по живой силе и артиллерии - решающий фактор при прорыве обороны - советские войска значительно уступали силам агрессора, то по танкам и авиации имелось, вроде бы, ощутимое превосходство... Имелось бы, если бы не одно "но": большая часть танковых войск и авиации Красной Армии состояла из морально устаревших машин, не способных на равных конкурировать с техникой вермахта и люфтваффе. Современных танков - Т-34 и КВ - в составе Красной Армии имелось всего 1475, остальная же бронетехника, по сути, представляла из себя никому не нужный металлолом с тонкой бронёй, защищавшей, разве что, от винтовочных пуль. Правда, Т-34 и КВ по всем тактико-техническим характеристикам заметно превосходили немецкие танки, но всё же их было адски мало. Что же касается авиации, то самолётов, способных на равных конкурировать с "мессершмиттами Bf-109" и "фокке-вульфами-190", СССР к началу войны не имел вообще. Если добавить к этому отсутствие опыта современной войны у подавляющего большинства советских танкистов и лётчиков, смело можно считать, что превосходства Красной Армии в танках и самолётах фактически и не было.

Советские пограничники в дозоре. Июнь 1941-го.

Время нападения немцами было выбрано крайне удачно. Мало того, что 22-е июня - самый длинный день в году, а атаковали фашисты советские границы на рассвете, в 4-30 утра, чтобы по максимуму использовать светлое время суток, но это был ещё и воскресный день. Многие командиры пограничных застав и воинских частей отсутствовали, намереваясь провести выходной с семьёй. И когда на пограничные заставы обрушился шквал артиллерийского огня и авиабомб, руководство на местах порой просто отсутствовало, и решения бойцам приходилось принимать самим. Вдобавок через советскую границу просочились вражеские диверсионные группы, переодетые в красноармейскую форму. Этим диверсионным группам удалось во многих местах нарушить связь штабов с войсками и повредить пути коммуникаций, что ещё сильнее дезорганизовало советскую оборону.

Приказ привести войска приграничных округов в боевую готовность советское командование отдало только в ночь с 21 на 22 июня, когда перебежавший на нашу сторону немецкий солдат-коммунист сообщил пограничным офицерам о точной дате и времени нападения. Но времени выполнить этот приказ у командиров на местах уже не оставалось. А некоторые соединения и приказа-то никакого получить не успели - из-за, что линии связи оказались повреждены диверсантами. Именно этим следует объяснять хаос, царивший на некоторых участках советско-германского фронта в первые дни войны.

Немецкие диверсанты в форме бойцов внутренних войск НКВД
громят советский узел связи. Июнь 1941-го

Вторжению гитлеровских войск предшествовал массированный авианалёт на советские города, воинские части и аэродромы. Уничтожению аэродромов придавалось особое значение - чтобы обеспечить успех наступления наземных войск, требовалась авиаподготовка, для успеха же авиаподготовки необходимо было добиться господства в воздухе. Отчасти немцы этого господства добились: на Юго-Западном фронте до 30 % советской авиации было уничтожено на мирно спавших аэродромах. Ещё более катастрофические потери понесла авиация Западного фронта - там в первый день войны было уничтожено до 70 % самолётов.

Примечательно, что первым удар вражеской авиации принял на себя легендарный Севастополь. Для севастопольцев война началась в 3 часа 13 минут ночи. Немецкие самолёты пытались сбросить мины в Севастопольскую бухту. От взрыва мины, упавшей в районе улицы Подгорной, погибли 18 человек, ещё 136 получили ранения. Однако, Черноморский флот не стал дожидаться отмашки из Москвы: вражеские самолёты, бросающие мины на жилые кварталы - это уже явно не провокация, это - акт неспровоцированной агрессии. С кораблей и батарей береговой обороны по немецкой авиации был открыт зенитный огонь, заставивший её ретироваться. Разбомбить Черноморский флот гитлеровцам не удалось, несмотря на весь фактор внезапности.

22 июня 1941 года. Севастополь под вражеским огнём

Тем не менее, ущерб, нанесённый русским войскам в первые часы войны, был значителен. Казалось, что оборона неизбежно должна рухнуть, и немецкий план "Барбаросса" пройдёт как по маслу. Однако уже в первый день войны немецкий блицкриг дал трещину. Пограничные заставы, на захват которых немецкое командование отводило полчаса, держались сутками. И даже там, где оборону советских пограничников удавалось подавить достаточно быстро, эта оборона именно подавлялась, прорывалась. Отходов с позиций не было, как не было и капитуляций. Пограничники дрались до последнего, а когда заканчивались боеприпасы - бросались в штыковую. Более месяца оборонялась Брестская крепость, немногочисленный гарнизон который в 3,5 тысячи человек - стрелков и пограничников - под командованием майора П.М. Гаврилова приковал к себе целую дивизию врага (штатной численности военного времени - 16 тысяч рыл!). Гарнизону пришлось сражаться в условиях отсутствия продовольствия и воды, в условиях крайнего дефицита боеприпасов, в глубоком тылу врага - но только организованная оборона продолжалась больше месяца. Да и потом отдельные группы защитников, укрывшись в подземельях крепости, продолжали по ночам выбираться на поверхность и уничтожать врагов. Последний же защитник Брестской крепости, согласно некоторым городским легендам, прекратил сопротивление только в 1942 году.

Оборона Брестской крепости



Надпись на стене в Брестской крепости

Яростное сопротивление захватчикам оказали пограничники Владимир-Волынского погранотряда. 10 суток отбивалась от наседающих гитлеровцев 13-я застава под командованием лейтенанта Лопатина. Первая атака немцев была отбита с большими потерями для них. Вскоре последовала новая атака. И ещё. И ещё. И всякий раз редеющие ряды защитников отражали вражеское наступление. Раненые скрывали свои ранения, чтобы оставаться в строю. К концу дня 22 июня немцы подтащили артиллерию и подвергли непокорную заставу обстрелу. Казалось бы, огонь артиллерии должен был уничтожить всё живое - но наступающие колонны немецкой пехоты снова были встречены пулями. Так продолжалось девять дней. На десятый день, ощущая острую нехватку боеприпасов, лейтенант Лопатин приказал пробираться к своим на восток. Отступающие пограничники эвакуировали всех раненых, вывели своих жён и детей, вынесли всё оружие. Однако в последний момент лейтенант Лопатин, оглянувшись на руины своей заставы, передумал и объявил своим боевым соратникам, что возвращается и прикроет отход. Многие пограничники ещё способные носить оружие, добровольно остались с ним. Гитлеровцам удалось взять заставу только после того, как их сапёры сделали подкоп под заставой и взорвали её вместе с последними оставшимися в живых пограничниками.

На 7-й пограничной заставе того же Владимир-Волынского погранотряда отличился замполитрук Василий Васильевич Петров. заняв со станковым пулемётом оборону в излучине Западного Буга, где, по донесениям разведчиков, накапливались вражеские войска для переправы, он в одиночку в течение четырёх часов сдерживал наступление немцев - в противном случае вражеские войска крупными силами грозили выйте обороняющейся заставе в тыл. Когда командир заставы принял решение отходить, Петров остался прикрывать отступление, а после того, как миномётным огнём противника его пулемёт был выведен из строя, подорвал себя гранатой вместе с окружившими его фашистами.

Пограничники не сдаются!

На южном фланге советского-германского фронта отличилась застава старшины Ивана Стеблецова. Противником Стеблецова оказались румынские союзники нацистской Германии. В трое суток застава сдерживала наступление румын, и только по приказу пограничники оставили свои позиции и отошли на восток, заняв оборону с пограничниками соседней заставы. Когда же румыны окружили группу Стеблецова и потребовали капитуляции, старшина повёл своих бойцов на прорыв. Недостаток боеприпасов не позволил пограничникам вырваться из окружения. И тогда Стеблецов со своими бойцами ещё 11 суток дрался в окружении, а когда боеприпасы иссякли окончательно, поднял бойцов в последнюю штыковую атаку.

10 дней оборонялась от фашистов военно-морская база Балтийского флота Лиепая. Генерал Н.А. Дедаев объединил под своим командованием свою 67-ю стрелковую дивизию, отряды пограничников, моряков и местных курсантов, с помощью которых отражал атаки гитлеровцев на город. Вероятно, столь успешную оборону Николаю Алексеевичу удалось организовать благодаря тому, что он заблаговременно на свой страх и риск приказал привести гарнизон Лиепаи в полную боевую готовность. Сам генерал пал смертью храбрых на третий день обороны Лиепаи.

Город и крепость Перемышль был захвачен наступающими частями вермахта в первый же день войны, 22 июня. Однако уже на следующий день Красная Армия в ходе контрнаступления сумела отбить (!!!) город. И далее обороняла его до 27 июня, когда город снова пришлось оставить.

Пограничники держат оборону.


Немцы штурмуют Перемышль. 22 июня 1941 года.

Вопреки распространённому мнению (берущему своё начало от Константина Симонова и прочно закреплённого в сознании современными фильмами о войне), на высоте оказалась и советская авиация. Несмотря на тяжёлые потери, понесённые ею в первые часы войны на мирно спавших аэродромах, советские лётчики не только сражались, но и побеждали.

10 часов утра 22 июня 1941 года. 4 самолёта 123-го истребительного авиаполка вступили в бой с 8-ю "мессершмидтами". Фамилии пилотов этих истребителей известны историкам: Жидов, Можаев, Назаров и Рябцев. Самолёт Жидова был сбит сразу же, однако, даже падая, советский лётчик сбил один из гитлеровских истребителей. Второй был в это же время уничтожен Можаевым, пытавшимся прикрыть выход товарища из боя. Рябцев, израсходовав весь боекомплект, пошёл на таран и уничтожил ещё один "мессер", причём сам благополучно спустился на парашюте. К слову, этот таран 22 июня 1941 года был уже 9-м по счёту.

Первыми Героями Советского Союза в годы Великой Отечественной стали именно лётчики. М.П. Жуков, С.И. Здоровцев, П.Т. Харитонов. Награды им были вручены 8 июля 1941 года. За реальные воздушные победы, причём Харитонов, совершив таран, свой самолёт сохранил невредимым, а М.П. Жуков прижал своим самолётом самолёт противника книзу до тех пор, пока немец не рухнул в Псковское озеро.

И-16 сбивает "мессер"

Вечером 22 июня советская ставка отдала приказ войскам приграничных округов перейти в контрнаступление, отбросить войска агрессора за линию государственной границы и разгромить их на территории Польши и Восточной Пруссии. Увы, в свете понесённых за день тяжёлых потерь, в свете стремительного продвижения вражеских танков вглубь советской территории, эта директива оказалась невыполнимой. Контрудары советских войск под Шауляем, в районе Гродно и на Западной Украине успехов не имели и обернулись новыми тяжёлыми потерями, особенно в технике, поскольку в качестве главной ударной силы рассматривались механизированные корпуса. Потери Красной Армии в танках оказались столь велики, что командование на какое-то время оказалось вынуждено вообще принять решение о расформировании механизированных корпусов. Однако наступление гитлеровских полчищ эти контрудары задержали.

Таким образом, план гитлеровского блицкрига, казавшийся вражеским стратегам идеальным, уже в первые дни и даже часы войны благодаря героизму множества русских солдат и офицеров дал трещину. Да, нашу страну и нашу армию ожидала ещё долгая череда поражений и отступлений, да, ещё тысячи наших соотечественников обречены были испытать на себе ужасы нацистского плена, а ещё больше  - те, кому выпало пережить кошмар немецкой оккупации. Да, хватало и неразберихи, и растерянности, и откровенного стратегического лунатизма, в котором не последнюю роль сыграла коммунистическая идеология, безумное упование на "классовую солидарность". Вряд ли в тех условиях и с теми силами, которыми располагал СССР, можно было добиться более значительных результатов. Слишком много разноречивой информации поступало к советскому руководству. Слишком поздно оно узнало об истинной дате нападения. Слишком большие силы собрал враг на наших границах. Слишком удачно действовали вражеские диверсанты. Тем не менее, сквозь кровавый ад лета 1941-го начинали пробиваться первые ростки будущей Великой Победы.

______________________________
См. также:
1) Судный день Советской власти.
2) О мифах 1941 года.
3) Июнь 1941-го: уроки истории.
4) Почему Гитлер напал на Сталина: мифы и реальность 22 июня (о причинах Великой Отечественной войны)
5) Кровавый июнь.
6) Почему не прав Просвирнин? (День Памяти и Скорбы или "день начала освобождения"?)