Роман Унгерн на фоне освобождённой Урги.
На генерале - форма Азиатской конной дивизии, малиновый халат - символ
его принадлежности к высшей монгольской аристократии: барон получил титул князя
от Богдо-Гэгэна VIII.
Унгерн решил этим воспользоваться. Несмотря на то, что силы его составляли всего полторы тысячи человек, утром 4 февраля повёл дивизию в решительную атаку. А.В. Жуков сообщает любопытную подробность о начале атаки: "Генерал подъехал к поручику Виноградову и приказал дать выстрелом из орудия сигнал к штурму. Однако орудийный затвор заклинило в самый неподходящий момент. Тогда, по воспоминаниям очевидца, юный поручик схватил кирку-мотыгу и со всего плеча «дернул» ею по ударнику — не следовало никогда испытывать терпения барона".
Суровый к самому себе, привыкший переносить любые лишения,
Унгерн был столь же беспощаден и к подчинённым.
В качестве направления главного удара Унгерн избрал так называемые "белые казармы" - наиболее укреплённый пункт китайских позиций. Когда по сигналу пушки унгерновцы в пешем строю ворвались во двор казарм, оборонявшихся китайцев охватила паника. "Китайцы в крайнем испуге подняли странный вой, напоминавший мяуканье множества расстроенных кошек", - вспоминал по этому поводу один из очевидцев.
Однако первый шок быстро прошёл, и когда белогвардейцы хлынули на улицы Урги, их встретило ожесточённое сопротивление. На узких улочках солдаты Унгерна становились удобной мишенью для китайских стрелков, засевших в домах, и дивизия понесла серьёзные потери. Роман Фёдорович в ответ распорядился подтянуть в город артиллерию. Несколько раз китайцы пытались организовать контратаку всеми наличными силами, предварив её артподготовкой, но всякий раз пушки унгерновцев быстро заставляли замолчать китайскую артиллерию. Контрнаступление так и не состоялось, и к вечеру Урга была полностью очищена от китайцев.
Унгерн во главе своей Азиатской конной дивизии.
Унгерновская кавалерия преследовала противника. На протяжении несколких километров Троицкосавский тракт, по которому отходили китайцы, был весь усеян награбленным в Урге добром, который оккупанты в панике бросали - лишь бы успеть уйти от грозных мстителей: отряды Унгерна в значительной степени состояли из монголов, имевших к китайцам личные счёты.
В самой же Урге в местных тюрьмах унгерновцы обнаружили около 60 русских, которых китайские оккупационные власти арестовали, обвинив в шпионаже. Несчастных узников держали в грязных неотпаливаемых помещениях, кормили по остаточному принципу, гулять не выпускали. В итоге некоторые из них после освобождения оказались не способны даже передвигаться самостоятельно. Вскоре стало известно, что, покидая город, китайский комендант отдал приказ отравить всех русских узников, и лишь стремительность наступления Унгерна помешала этому чудовищному злодеянию. Нужно ли говорить, что все арестованные в действительности никакого отношения ни к какому шпионажу не имели.
Победа Унгерна не только спасла этих несчастных от расправы - она позволила барону обрести, наконец, стабильный тыл, а его войскам - отдохнуть в кои-то веки в человеческих условиях перед решительным броском на север. Провозгласив Богдо-Гэгэна главой Монголии, Унгерн, казалось, приобретал надёжного союзника в его лице, с помощью которого рассчитывал пополнить свои войска и запасы.
А для этого, в первую очередь, требовалось наладить мирную жизнь в монгольской столице, сформировать дееспособный административный аппарат для управления всей страной. По свидетельствам современников, это ему удалось.
Р.Ф. Унгерн
Однако успехи Унгерна в Монголии переполошили большевиков. В красной Москве и в ДВР прекрасно понимали, куда дальше двинет свои войска освободитель Урги. И потому не только наводнили Монголию своей агентурой, но и сформировали, с опорой на некоторых монгольских националистов, альтернативное, "революционное" правительство Монголии, которому и начали активно помогать деньгами, оружием, а то и живой силой. Советская агентура активно обрабатывала монгольских лам, настраивая их против белогвардейцев и в пользу сотрудничества с "революционным правительством".
В итоге значение эспехов Унгерна оказалось кратковременным. Стабильного тыла он так и не получил. Богдо-Гэгэн, поначалу осыпавший Унгерна своими милостями, очень быстро начал действовать с оглядкой на красных и завёл с ними переговоры. Дивизия же Унгерна, состоявшая преимущественно из монголов, оказалась подвержена сильному влиянию советской агентуры. Всё это сказалось на том, что уже в скором времени Унгерн потерпел сокрушительное поражение. Впрочем, это уже была совсем другая история.
Journal information