Согласно Бровкину, Гражданская война в России подразделяется на три этапа. Первый - это 1918 год, "период распада имперской государственности", в ходе которого главным противником большевиков, по мнению Бровкина, являлись всевозможные "альтернативные социалисты". Второй этап - это 1919 год, "год белых", период наивысшего расцвета Белого Движения и наибольших успехов белых армий. Наконец, третий этап - это 1920 - 1923 гг., период окончательной победы советской власти, который по мнению Бровкина, характеризуется "добиванием" белых при одновременной активизации крестьянско-анархических движений под влиянием большевицкой политики "военного коммунизма", период, когда советская власть пошла по пути уничтожения одних антибольшевицких сил при одновременном компромиссе с другими.
При всей кажущейся убедительности данной периодизации (особенно, если смотреть на Гражданскую войну глазами красных), есть немало важных моментов, учёт которых полностью её опрокидывает. Для начала: 1918 год отнюдь не являлся годом борьбы с "альтернативными социалистами". Да, в 1918 году действительно происходит распад общего геополитического пространства Российской Империи, провозглашения на её территориях массы самостоятельных, враждующих друг с другом правительств, которые в Поволжье, на Украине, в Закавказье и отчасти в Сибири действительно контролировались "альтернативными социалистами" - эсерами, меньшевиками, Центральной Радой, дашнаками и тому подобными. Однако в качестве главного противника большевиков с первых же дней этого года чётко обозначилась совсем иная сила и иная идеология. Радикально консервативная идеология Белого Движения. Уже в январе - феврале 1918 года главным противником большевиков были не "альтернативные социалисты", а белые - возникшая в Ростове и Новочеркасске Добровольческая Армия, объединившая в своих рядах как раз тех, кто категорически не принимал "завоеваний революции", кто осуждал демократические нововведения "временного правительства", а большивиков считал не столько тиранами, попирающими пресловутые "права человека", сколько национальными изменниками и прямой агентурой внешнего врага. Именно белые стали наиболее непримиримой частью антибольшевицкого сопротивления (что и послужило главной причиной Ледяного Похода). Аналогично и на Украине: леворадикалов из Центральной Рады очень быстро сменил гетман П. Скоропадский, сделавший ставку на монархически настроенное офицерство во главе с графом Ф.А. Келлером.
Да и вторая половина года, связанная с оживлением антибольшевицкого движения на востоке России и возникновением тех самых "альтернативно-социалистических" правительств, отнюдь не так однозначна, как хотелось бы Бровкину. Дело в том, что эсеро-меньшевистским правительствам так и не удалось заставить своих товарищей по партии драться. В итоге основу антибольшевицких вооружённых формирований на востоке страны дали подпольные офицерские организации, состоявшие преимущественно из людей правых политических убеждений - таких, как В.О. Каппель, Ф.Ф. Мейбом, М.К. Дитерихс или Б.В. Анненков. Не будем забывать, что и борьба на Юге России не ослабевала ни на минуту - Добровольческая Армия отправилась в свой Второй Кубанский Поход, в ходе которого была разгромлена 80-тысячная красноармейская группировка и свергнута большевицкая власть на всей территории Северного Кавказа.
К тому же с точки зрения характера и методов борьбы первая и вторая половины 1918 года заметно отличаются. В феврале - марте 1918 года белые добровольцы вынуждены действовать в стратегическом окружении, не имея своего тыла, против многократно превосходящих, но плохо организованных красногвардейских шаек. Сеть железных дорог в этот период для белых представляла смертельную угрозу. А отсутствие тыла вынуждало расправляться со всеми пленными без разбора. Во второй же половине 1918 года свой тыл у белых появляется (что позволяет отказаться от расстрелов пленных и перейти к комплектованию своих частей пленными красноармейцами). Появляются у белых и собственные бронепоезда - что , наряду с малочисленностью армий, привязывает борьбу к железным дорогам, вдоль которых и происходят основные бои как на Юге, так и на Востоке. Наконец, численное превосходство красных над белыми во второй половине 1918 года оказывается существенно меньше, но качество вооружённых сил советской республики существенно возрастает. Это уже не банды, это какая-никакая, но регулярная армия. Так что логичнее 1918 год разделить на два чётко выделяемых периода - повстанческий период (или период Ледяного Похода) и период "железнодорожной войны", как его называет А.И. Деникин.
Насчёт 1919 года можно согласиться с Бровкиным - это именно год белых, год наивысших успехов Белого Движения. Одновременно - это год сплошных фронтов и массовых армий, когда на смену плохо организованным добровольческим формированиям как у белых, так и у красных приходят армии, комплектуемые преимущественно за счёт мобилизаций. И основными противниками в этот период выступают действительно красные и белые, хотя и буржуазно-националистическим группировкам на Украине периодически перепадает как от тех, так и от других.
Сложно согласиться с Бровкиным и в том, что 1920-й год отнесён в один период с 1921 - 1923 годами. На самом деле 1920-й год (точнее, период с марта по ноябрь 1920 года) стоит явно особняком. Никакого массового повстанческого крестьянско-анархического движения (по крайней мере, такого, на которое большевикам стоило бы обращать внимание) в этот период не наблюдается. Напротив - Врангель пытается изо всех сил удержать за собой Крым именно в ожидании скорого начала такого движения. Большевики же активно союзничают с повстанцами-"зелёными" против белых. Вдобавок, после 1920 года уже никогда у белых не было столь же хорошо организованных, дисциплинированных и боеспособных армий, как Русская Армия П.Н. Врангеля и Русская Народная Добровольческая Армия С.Н. Булак-Балаховича. Основной идеей белых на тот момент становится продержаться до массового народного восстания против поработителей, а для этого - удержать за собой Северное Причерноморье до сбора урожая, а Крым - непосредственно до начала восстания, воссоздав на крымской земле осколок прежней русской государственности, осколок стабильности и законности, к которому бы, как к маяку, потянулись чаяния восставшего народа.
Наконец, финальный период, "период добивания" по Бровкину тоже не столь однозначен. Да, Белое Движение выдыхается, последние территории, контролируемые белогвардейцами, находятся далеко на периферии и угрожать большевицкому центру уже не в состоянии. Но в то же время именно в это период в идеологии Белого Движения происходит важная эволюция: белые отказываются от прежнего своего непредрешенчества, от обнаруживших свою бесплодность попыток объединить все антибольшевицкие силы, независимо от политической окраски. Именно в этот период Белое Движение открыто провозглашает монархический лозунг. И лишь с тем, что основным противником большевиков в этот, завершающий этап становятся всевозможные "зелёные" и национал-сепаратисты (с которыми, кстати, большевики компромиссов уже не ищут - надобность отпала, поскольку угроза от белогвардейцев перестала быть осязаемой) можно согласиться.
В общем, периодизация Бровкина не выдерживает критики. Периодов в русской Гражданской войне на самом деле было существенно больше, чем три. А характерные черты этих периодов Бровкину удалось сформулировать далеко не везде.
Да и вторая половина года, связанная с оживлением антибольшевицкого движения на востоке России и возникновением тех самых "альтернативно-социалистических" правительств, отнюдь не так однозначна, как хотелось бы Бровкину. Дело в том, что эсеро-меньшевистским правительствам так и не удалось заставить своих товарищей по партии драться. В итоге основу антибольшевицких вооружённых формирований на востоке страны дали подпольные офицерские организации, состоявшие преимущественно из людей правых политических убеждений - таких, как В.О. Каппель, Ф.Ф. Мейбом, М.К. Дитерихс или Б.В. Анненков. Не будем забывать, что и борьба на Юге России не ослабевала ни на минуту - Добровольческая Армия отправилась в свой Второй Кубанский Поход, в ходе которого была разгромлена 80-тысячная красноармейская группировка и свергнута большевицкая власть на всей территории Северного Кавказа.
К тому же с точки зрения характера и методов борьбы первая и вторая половины 1918 года заметно отличаются. В феврале - марте 1918 года белые добровольцы вынуждены действовать в стратегическом окружении, не имея своего тыла, против многократно превосходящих, но плохо организованных красногвардейских шаек. Сеть железных дорог в этот период для белых представляла смертельную угрозу. А отсутствие тыла вынуждало расправляться со всеми пленными без разбора. Во второй же половине 1918 года свой тыл у белых появляется (что позволяет отказаться от расстрелов пленных и перейти к комплектованию своих частей пленными красноармейцами). Появляются у белых и собственные бронепоезда - что , наряду с малочисленностью армий, привязывает борьбу к железным дорогам, вдоль которых и происходят основные бои как на Юге, так и на Востоке. Наконец, численное превосходство красных над белыми во второй половине 1918 года оказывается существенно меньше, но качество вооружённых сил советской республики существенно возрастает. Это уже не банды, это какая-никакая, но регулярная армия. Так что логичнее 1918 год разделить на два чётко выделяемых периода - повстанческий период (или период Ледяного Похода) и период "железнодорожной войны", как его называет А.И. Деникин.
Насчёт 1919 года можно согласиться с Бровкиным - это именно год белых, год наивысших успехов Белого Движения. Одновременно - это год сплошных фронтов и массовых армий, когда на смену плохо организованным добровольческим формированиям как у белых, так и у красных приходят армии, комплектуемые преимущественно за счёт мобилизаций. И основными противниками в этот период выступают действительно красные и белые, хотя и буржуазно-националистическим группировкам на Украине периодически перепадает как от тех, так и от других.
Сложно согласиться с Бровкиным и в том, что 1920-й год отнесён в один период с 1921 - 1923 годами. На самом деле 1920-й год (точнее, период с марта по ноябрь 1920 года) стоит явно особняком. Никакого массового повстанческого крестьянско-анархического движения (по крайней мере, такого, на которое большевикам стоило бы обращать внимание) в этот период не наблюдается. Напротив - Врангель пытается изо всех сил удержать за собой Крым именно в ожидании скорого начала такого движения. Большевики же активно союзничают с повстанцами-"зелёными" против белых. Вдобавок, после 1920 года уже никогда у белых не было столь же хорошо организованных, дисциплинированных и боеспособных армий, как Русская Армия П.Н. Врангеля и Русская Народная Добровольческая Армия С.Н. Булак-Балаховича. Основной идеей белых на тот момент становится продержаться до массового народного восстания против поработителей, а для этого - удержать за собой Северное Причерноморье до сбора урожая, а Крым - непосредственно до начала восстания, воссоздав на крымской земле осколок прежней русской государственности, осколок стабильности и законности, к которому бы, как к маяку, потянулись чаяния восставшего народа.
Наконец, финальный период, "период добивания" по Бровкину тоже не столь однозначен. Да, Белое Движение выдыхается, последние территории, контролируемые белогвардейцами, находятся далеко на периферии и угрожать большевицкому центру уже не в состоянии. Но в то же время именно в это период в идеологии Белого Движения происходит важная эволюция: белые отказываются от прежнего своего непредрешенчества, от обнаруживших свою бесплодность попыток объединить все антибольшевицкие силы, независимо от политической окраски. Именно в этот период Белое Движение открыто провозглашает монархический лозунг. И лишь с тем, что основным противником большевиков в этот, завершающий этап становятся всевозможные "зелёные" и национал-сепаратисты (с которыми, кстати, большевики компромиссов уже не ищут - надобность отпала, поскольку угроза от белогвардейцев перестала быть осязаемой) можно согласиться.
В общем, периодизация Бровкина не выдерживает критики. Периодов в русской Гражданской войне на самом деле было существенно больше, чем три. А характерные черты этих периодов Бровкину удалось сформулировать далеко не везде.
Journal information