Спасти генерала Фостикова

Генерал Михаил Архипович Фостиков

Врангель, остро нуждавшийся в людях и не оставлявший надежд снова "зажечь" казачество идеей Белой Борьбы, уговаривать себя не заставил. В тот же день Врангель распорядился выслать казакам Фостикова транспорт с боеприпасами и продовольствием и эсминец для установления связи, причём на эсминце выехал лично начальник штаба Врангеля генерал Шатилов. 22 сентября (5 октября) Шатилов вернулся в Крым.

Генерал П.Н. Врангель,
главнокомандующий Русской Армией


Начальник штаба Врангеля генерал Павел Николаевич Шатилов

На основе доклада генерала Шатилова Врангель принял решение эвакуировать Фостикова и его казаков - надежды, что они продержатся против большевиков, не оставалось никакой. Для спасательной операции Врангелем были предназначены транспорты "Дон", "Сарыч", "Крым", "Ялта", пароход "Аскольд", буксир "Доброволец" с болиндером (плоскодонная самоходная баржа) и крейсер "Алмаз". Сопровождала эскадру подводная лодка "Утка". Командир "Алмаза" капитан 2-го ранга В.А. Григорков был назначен начальником спасательной экспедиции. К сожалению, выход экспедиции в море, по свидетельству Врангеля, задержал шторм.

Лишь 27 сентября (10 октября) спасательная эскадра смогла выйти в море. На следующий день корабли подошли к Адлеру, который, по сведениям Врангеля, занимал Фостиков со своими казаками. Однако на подходе к Адлеру белые корабли были обстреляны большевистской артиллерией. Григорков приказал отвечать на огонь. По батареям врага было выпущено 20 снарядов, после чего береговые орудия замолчали. Поняв, что Фостикова в Адлере нет, Григорков двинулся вдоль побережья, имея приказ от Врангеля непременно принять на борт всех казаков Фостикова. Тем временем Врангель получил сообщение по радио, что Армия Возрождения России, теснимая большевиками, вынуждена была отойти в Грузию вопреки всем запретам грузинского правительства. Таким образом, армии грозило интернирование и выдача красным на расправу.

Крейсер белого Черноморского флота "Алмаз" и его командир -
капитан 2-го ранга Владимир Александрович Григорков

Очень скоро Григорков заметил на берегу человека, усиленно подававшего сигналы. Оставив подводную лодку "Утка" с приказом принять этого человека на борт после наступления темноты, Григорков с основными силами спустился на юг, к Гаграм, где высадил на берег отряд полковника К.К. Улагая (не путать с генералом С.Г. Улагаем!), отдав последнему приказ непременно разыскать расположение генерала Фостикова и сообщить ему о прибытии спасательной экспедиции и её планах.

Прождав полковника до 12 октября, Григорков со своими кораблями вернулся к "Утке". Посланец Фостикова, принятый подлодкой на борт, был немедленно доставлен к нему. Этим посланцем оказался полковник Лиманский, который сообщил, что Фостиков, подвергшись атаке красных броневиков, которым ему нечего было противопоставить, увёл свои войска на нейтральную территорию за реку Мзымта и теперь располагается в районе селений Сулева и Микельпипша. Впоследствии стало известно, что Фостиков был вынужден отойти ещё дальше, вглубь грузинской территории, и остановился в районе Гагр и Пицунды. Патроны у казаков были на исходе.

Меж тем, грузинских национал-сепаратистов белые корабли, курсирующий вдоль их побережья, начали изрядно нервировать. Во-первых, они опасались нападения с их стороны, во-вторых, наличие этих кораблей могло вызвать ненужные вопросы у красных, с которыми грузинское правительство вело переговоры о мире. Попытки белых договориться с грузинами о том, чтобы мирно погрузить казаков на корабли и вывезти их в Крым, не причиняя никакого вреда грузинским войскам, успехом не увенчались. Григорков принял решение тайно погрузить армию Фостикова. В ночь с 13 на 14 октября, около полуночи, транспорты Григоркова подошли к месту посадки у устья реки Бзыби на правом её берегу. Местную грузинскую стражу удалось подкупить, и за ночь транспорт "Дон" принял на борт около 1300 казаков. Погрузка проходила в неблагоприятных условиях: поднялся свежий ветер и развёл волну, один из катеров с крейсера "Алмаз" выбросило волной на берег.

Утром же к месту погрузки прибыл грузинский комендант. Он держал себя, по свидетельству Григоркова, до крайности нагло и категорически запретил дальнейшую погрузку. На берегу меж тем скопилось порядка 4500 казаков, ожидавших своей очереди на посадку. С ними оставалось не более 800 лошадей - остальных им пришлось обменять на провизию, так как грузины решительно отказались как снабжать белоказачью армию, так и доставлять им продовольствие с кораблей. Казакам грозила голодная смерть.

М.А. Фостиков среди казаков Армии Возрождения России.

В конце концов, Григорков решил повторить тайную погрузку в ночь с 14 на 15 октября и взять на борт оставшихся казаков, так как Фостиков опасался, что положение его людей может ещё сильнее ухудшиться. Однако грузины выставили на берегу дополнительную охрану и не только не позволили принять на борт ни одного казака, но и не разрешили выгрузить продовольствие. Бойцов Фостикова они уже считали своими пленниками и подсчитывали выгоды, которые можно будет выторговать у красных на переговорах в обмен на выдачу казаков.

Взбешённый Григорков немедленно отправил телеграмму Врангелю, сообщив ему, что грузины препятствуют эвакуации, и прося разрешение применить против них оружие. Это разрешение Врангель дал, и Григорков немедленно отправил грузинам ультиматум следующего содержания: «Его Превосходительству, генералу Мачавариани, или коменданту Гагр, полковнику Сумбатову. Имею честь известить Вас, что мне приказано погрузить на транспорты людей и лошадей отряда генерала Фостикова. Прошу Вас не отказать сделать необходимые распоряжения к тому, чтобы со стороны подчиненных Вам лиц не было оказано противодействия этой посадке, так как таковое рассматривалось бы правительством юга России как акт недружелюбия, и мне в таком случае приказано действовать всеми имеющимися у меня средствами. Командир крейсера «Алмаз» капитан 2-го ранга Григорков. В море у Гагр, 4/17 октября 1920 года».

Надо сказать, что сам Фостиков опасался неблагоприятных последствий для своих бойцов из-за этого ультиматума и даже готов был лично ехать на переговоры с грузинами. Но Григорков боялся упустить благоприятную для погрузки погоду, да и уголь у его судов заканчивался. Ультиматум был отправлен.

В 14 часов 17 октября транспорты и буксир с болиндером решительно двинулись к берегу. Впереди колонны двигались "Алмаз" и "Утка", на "Алмазе" была пробита тревога. На всякий случай, если бы грузины вздумали оказать сопротивление, Григорков приготовил десант и 400 человек под командованием полковника К.К. Улагая (его отряд к этому времени уже успел вернуться). На берегу виднелась небольшая группа людей с Фостиковым во главе, разъезжали грузинские конные милиционеры, а за забором, в имении Игумново, ждали сплошной массой 4500 казаков. Казалось, никто не сможет помешать погрузке, и на этот раз спасательная операция завершится успехом. Но когда болиндер подошёл к берегу, грузины не разрешили опустить с него сходню. Стало ясно, что без применения силы не обойтись.

Фостиков прибыл на "Алмаз", чтобы обсудить подробности будущей операции. Он был готов лично возглавить десант, чтобы проложить своим бойцам дорогу на корабли. Кроме того, он сообщил Григоркову радостную весть: грузины разрешили доставить на берег продовольствие. Видимо, уморить голодом казаков не входило в их планы, пленников следовало сдать красным с рук на руки живыми. Решено было отправить десант к берегу на болиндере: вторичный подход баржи не вызвал бы подозрений грузин и был бы сочтён доставкой продовольствия. Удача сама шла в руки.

Итак, ближе к вечеру болиндер пришвартовался к транспорту "Дон" со стороны моря, так, чтобы его не было видно с берега. 250 бойцов десанта во главе с полковником К.К. Улагаем переместились в трюм баржи, а на палубу было нагружено несколько мешков с мукой. Ровно в 17-00 баржа отчалила от транспорта и двинулась к берегу, ведомая буксиром. На буксире находился генерал Фостиков, которого трудно было удержать от личного участия в спасении собственных казаков. А за мешками с мукой на палубе баржи притаились белые пулемётчики с пулемётом "максим".

Полковник Кучук Касполетович Улагай,
участник спасательной операции.

Как только баржа приблизилась к берегу, пулемётчики немедленно высадились, несмотря на все протесты грузинских мииционеров. Фостиков перешёл с буксира на баржу - и в следующую секунду из трюма на ошалевших от неожиданности грузин набросились вооружённые казаки. Всё было кончено в несколько минут: грузинскую милицию обезоружили, спешили и в таком весьма невоинственном виде вытолкали за пределы лагеря. Затем десантники мгновенно оцепили место посадки, рассыпались в стрелковую цепь и открыли огонь по грузинской пехоте, пытавшейся воспрепятствовать посадке. Огонь оказался действенным: грузины вскоре прекратили стрелять и в дальнейшем вели себя тихо. Казаки стройными колоннами начали подходить к берегу. На болиндер едва не набилось больше, чем он мог принять, но генерал Фостиков быстро навёл порядок среди своих подчинённых. В помощь болиндеру были высланы все шлюпки с "Алмаза" и "Дона". Людей начали перевозить на транспорты.

В 19.35 грузины попытались обстрелять эвакуируемых казаков артиллерией, сделали несколько шрапнельных выстрелов, но те не причинили казакам ни малейшего вреда. Видя, как "метко" стреляют его противники, Григорков распорядился на их огонь не отвечать: быстро темнело, в темноте стрельба была практически неэффективна, к тому же имелся риск накрыть своих. Последний рейс болиндер и шлюпки сделали в 3-35 18 октября, забрав последних казаков Фостикова и десант Улагая, до последней минуты прикрывавший посадку. Генерал Фостиков прибыл на эскадру с последней шлюпкой. Эскадра взяла курс на Феодосию.

Всего в ходе спасательной операции моряками-врангелевцами было эвакуировано 6203 человека, в том числе - 500 мирных беженцев, ушедших из родных станиц вместе с белоповстанцами Фостикова. Лошадей удалось вывезти всего 36: большая их часть была обменяна казаками на продукты, а оставшиеся в большинстве своём боялись спускаться в трюм.  Армия Фостикова была высажена в Феодосии, где Врангель дал ей время отдохнуть и привести себя в порядок. Людей следовало переобмундировать, а многих - и заново вооружить. Главнокомандующий высоко оценил действия Фостикова во время эвакуации и его партизанскую борьбу против красных на Кубани - Михаил Архипович получил произодство в генерал-лейтенанты.

Михаил Архипович Фостиков в Крыму,
осень 1920 года.

Таким образом, даже на финальном отрезке Белой Борьбы Врангель продемонстрировал ответственное отношение к своим людям и готовность прийти к ним на помощь даже в самых неблагоприятных условиях. Белый флот показал способность быстро и эффективно решать поставленные задачи, как в плане десантных операций, так и в плане эвакуации войск. Кроме того, эвакуация армии Фостикова лишний раз выявила полную небоеспособность национал-сепаратистских вооружённых формирований и опереточность возникших в Закавказье "национальных" правительств.